Дар экстрасенса (сборник). Анна и Сергей Литвиновы

это высшая стадия кулинарного искусства. Но у Марины пирог с первого раза вышел что надо: и взошел, и пропекся, и не подгорел.

      Костик долго не верил в сказочное превращение Марины-лентяйки в Марину-хозяйку. Смотрел на нее подозрительно, ждал подвоха. Но, как и все мужики, к хорошему вскоре привык. И когда Марина, подвязанная кокетливым фартучком, плюхала перед ним блюдо с аппетитными гренками и подносила кофе, его плечи расправлялись от важности…

      Отпуск продолжался. Днями пропадали на пляже, вечерами – по дискотекам и ресторанчикам. Марина изменилась и в светской жизни. Костя только глазами хлопал, когда вместо безапелляционного «купи два бочкарева» она ласково спрашивала:

      – Костюш, я б «бочкарева» выпила… А ты какое пиво хочешь?

      Или:

      – Ой, из «Титаника» песня… Может быть, потанцуем?

      – Что с тобой стало, Маришка? – недоумевал Костя. – Ты такая мягкая стала, ласковая…

      – Тебе не нравится? – кокетливо улыбалась она.

      – Что ты! Тебе это очень идет…

      Он подозрительно взглядывал на ее довольное, разглаженное лицо и добавлял:

      – Может… ты того, залетела?

      Она хохотала:

      – Не дождешься!

      И добавляла тихо:

      – А может быть, и дождешься. Через годик-другой…

      Костя кивал:

      – Согласен. Через два года нам по двадцать пять будет. Самое время для первенца.

      «Вечно ты со своими планами-графиками», – раздраженно думала Марина. Но молчала. Она больше не станет его подкалывать, не станет с ним спорить. Потому что дурацкий, явственный, остро-правдивый сон про царевну-лягушку никак не идет из головы…

      В последний день отпуска они проторчали на пляже с двенадцати до пяти, в самое жаркое время. Марина пряталась от солнца то в море, то под зонтиком, а Костя, решивший увезти с юга эксклюзивный загар, отчаянно обгорел. О прощальном походе в ресторан пришлось забыть. Костя еле добрел до дома и рухнул в постель. Марина мазала его кефиром и прикладывала ко лбу прохладное полотенце. Но все равно у Кости поднялась температура, кожа заполыхала красными пятнами, он лежал грустный и тихонько постанывал. Марина напоила его чаем со льдом, сунула таблеточку аспирина… И решила: домашние средства здесь не помогут. Косте нужен крем от солнечных ожогов. И она его достанет. Чего бы это ей ни стоило.

      В ближнем к дому сельпо о подобных кремах даже не слыхивали. Но одна из покупательниц вошла в положение, напрягла извилины и отправила Марину в центр поселка, к рынку: там, кажется, целый лоток со всякими кремами есть.

      Марина бодро прошествовала через Абрикосовку и без труда отыскала на рыночной площади палатку, украшенную крупной вывеской: «ОЖОГАМ ОТ СОЛНЦА – БОЙ!» Отлично, цивилизация, оказывается, докатилась и до Абрикосовки. И французские кремы есть, и польские, и даже эмульсия нового поколения, где-то она про нее читала, что ожоги заживают в момент.

      – Мне «Эвелину», и «Амбр Солер», и…

      Она подняла глаза на продавщицу и ойкнула.

      За лотком стояла царевна-лягушка! Только уже без кокошника