Легкие шаги в Океане. Наталья Солнцева

люди. Они строили зимовья, скупали пушнину. Поселок Мангазея у устья реки Таз превратился в укрепленный город.

      Степан Игнатьевич тщательно изучал чудом сохранившиеся документы того времени, данные таможенных книг. А вдруг первые поселенцы наткнулись в этих труднодоступных районах на что-нибудь… этакое… диковинное и непонятное, да и отписали о своей находке царю-батюшке? Чем черт не шутит!

      Но записи велись в основном деловые, как это видно было из донесения 1616 года в Москву Тобольского воеводы Куракина: «От Архангельскова города в Мангазею во всея годы ходят кочами многие торговые и промышленные люди со всякими немецкими товарами и хлебом, а поспевают морем в Карскую губу от города в две недели, а из Карские губы в Мутную реку вверх до волоку ходят пять день, и волоком идти и кочи таскать версты полторы, а переволокши с волока, спустится кочами в Зеленую реку и идти вниз четыре дни, а от Зеленые реки в реку Таз, а Тазом в Мангазею. А от Мутные реки всего до Мангазеи ходу две недели».

      Кроме Мангазеи появились и другие поселения – Туруханск, Хантайка, Дудинка, Хатанга, Волочанка. Но не это интересовало Жилева. Местные жители на его настойчивые расспросы разводили руками. Кроме костей мамонта, никто ничего необычного не находил. Так что визит старика-долгана вызвал в лагере археологов волнение. О поселении, которое упомянул оленевод, никто до сих пор не слышал. С учетом короткого таймырского лета решили срочно переправляться на другой берег Хатангского залива, благо подоспело рыболовное суденышко. Жилева отрядили в столицу за деньгами. Но сложилось все иначе.

      Восемь человек под предводительством Седова высадились на пустынный берег.

      – Старого долгана с собой брать не будем, – решил Седов. – Справимся сами. Я его подробно обо всем расспросил, найдем становище. Он говорит, что срубы до сих пор уцелели, только заросли кустами. Отыщем!

      Шли три дня. Земля цвела, низкорослые полярные маки стелились под порывами ветра. По небу бежали сизые тучи. Осевший полуразваленный сруб заметили чудом, благодаря Сереже Линько, который собирал перья птиц. У него дома, в Москве, была огромная коллекция перьев и изделий из них.

      – Смотрите! – крикнул он, показывая вперед. – Вон там летают пуночки. Наверное, у них близко гнезда. Пойдемте, проверим. Пуночки обожают гнездиться в заброшенных постройках.

      Белогрудые пуночки – вестники арктической весны – действительно облюбовали для своих гнезд остатки человеческого жилья. Срубов было несколько: один большой и пара поменьше. Бревна почернели, покрылись мхом и лишайником, поросли цепким ольховником.

      – Ну и что будем делать? – спросил Линько. – На остатки великой цивилизации атлантов эти бревна, извините, совершенно не похожи.

      – Для начала поставим палатки, – сказал Седов. – И поужинаем. На сытый желудок лучше думается.

      За едой рассуждали, кто и когда мог построить эти несколько изб. Версий было две: купцы или первые полярные исследователи.