Фаетон. Часть 1. Научно-фантастический роман. Валентин Колесников

берет. Орлиный профиль носа сочетался с силуэтом формы, придавая фигуре неповторимую мужественность и красоту.

      – Ну, чем не охранник! – похлопывая смущенного пастуха по плечу, сказал Тир.

      Ден со слезами счастья на глазах молча любовался сыном. Мечта, его мечта сбылась, сбылась в сыне. Ден был счастлив.

      – А теперь прощайся с отцом – и в путь! Ты принят на службу, а со мной не спорят! – твердым голосом приказал Тир.

      – Собственно, а меня можно спросить, хочу я служить или нет?

      Отец не стерпел. Нервы, вконец измотанные житейскими передрягами, сдали и на сей раз, вырвавшись сочной оплеухой по щеке Омара. Ее лязг эхом отозвался в горах.

      – Вы его простите. – Старый чабан плюхнулся на колени перед Тиром, хватая за руки, стараясь их поцеловать. – Он не ведает, что говорит.

      – В нем чувствуется твердый нрав и чувство собственного достоинства, такие люди мне нужны.

      Тир отдернул руку, жестом приказал отцу встать.

      – Ну, полно вам, вы теперь миллионер, и вам не идет стоять на коленях. У нас так не принято.

      – Так вы его берете?! – не веря своему счастью, лепетал Отец.

      – Ну да, конечно. – Спокойно сказал Тир. Затем он обнял Омара правой рукой за плечи и увлек к вертолету.

      – А ты не смей перечить, слышишь, что я тебе сказал. Не смей?

      – Нет, отец. Не буду. – Наклонив голову, словно провинившийся школьник перед учителем, сказал Омар…

      Вертолет взмыл над пастбищем, унося Омара в вешнюю высь, в неизвестность, в новую жизнь. Ошеломленный отец долго еще стоял, наблюдая за маленькой

      движущейся в сторону Нарфы точкой, в которую превратился вертолет.

      – Скажите, сержант! – нарушил молчание Думар, – Что значит ваше имя?

      – Отец был рыбаком, когда я родился, он поймал в сети одного-единственного Омара, с тех пор я Омар, а он чабан.

      – Ха-ха-ха! – дружный хохот заглушил рокот моторов.

      – Вы напрасно смеетесь, Господин. – Сказал Омар. В его голосе прозвучала обида. – Ведь имена дают нам родители.

      – Не всегда. – Добавил Азон.

      – Я что-то вас не понимаю, лейтенант. – Сказал Омар.

      – Ну, например, Азон – это не мое имя.

      – Я же собственными ушами слышал, – удивлению Омара не было предела, – что вас, лейтенант, все так называют.

      – Все, да не все. Это не настоящее мое имя.

      – А капитан Думар тоже носит не свое имя?

      – Да, и я взял себе такое, какое мне больше всего понравилось.

      – А что означают ваши имена?

      – Мое, например, – сказал Думар, – значит Мудрый или Мудрец.

      – А ваше, Азон?

      – Мое, – значит прозрачность и твердость, понятнее,

      сходно с алмазом, оно и прозрачно, как горный воздух, и твердо,

      как алмаз.

      – Извините, господа, я обиделся на вас за смех.

      – Ничего, мы не обидчивы. – Тепло улыбаясь, сказал Думар.

      – А ваши настоящие имена можно