Кто что скажет – всё равно. Ася Петрова

удовольствие, что я просто млею: у меня с Мариной Станиславовной светская беседа! Про кабинет! Точнее, про номер кабинета.

      – Я пока не знаю. Ближе к пятнице скажу. Но ты передай ребятам, чтобы у двадцать пятого никто не ждал.

      Вот так поворот! Теперь она ещё и просит меня что-то кому-то передать! Я вроде как её поверенный… Ну или почти. От восторга я краснею и говорю:

      – Будет исполнено!

      Реплика дурацкая, но не дурная. К тому же учительница снова мне улыбается. Это отличный знак. Мы сближаемся. На самом деле не так уж она мне и не нравится. Она хорошая. Только меня не любит…

      Вдруг она говорит:

      – Кстати, Витя, я хотела тебе сказать: твоё эссе о Пушкине мне очень понравилось. Приятно было его прочитать.

      Я чуть не подпрыгнул до потолка. Вот это да! Вот это да-а-а-а!

      Тут и кофе подоспел. Она взяла свой стаканчик, сказала:

      – Ну всё, покидаю тебя.

      А я в ответ, всё ещё думая про эссе, как выпалю:

      – Ура-а-а!

      В тот момент она уже сделала несколько шагов к выходу и обернулась, смерила меня ироническим взглядом.

      – Ой, я не то хотел… Я не это имел в виду… Ну, не в смысле ура, что вы…

      – Ну да… – Она как будто колебалась. – Но прозвучало это…

      И она ушла. А я остался стоять. И думать… о том, что я полный идиот.

      Слова не давали мне покоя. Целый день я гадал, как бы исправить косяк. Ведь разговор шёл как по маслу! Это ж надо было так облажаться в самом финале. Я думал и думал, хотел ей всё объяснить, потом решал, что это глупо, потом снова собирался с духом, а потом случайно наткнулся на неё в коридоре. Ну идём мы почти бок о бок, она поворачивает голову и говорит:

      – Я узнала – в пятницу будем в тридцатом кабинете.

      – Ясно, – говорю я. Набираю в лёгкие побольше воздуха, и: – Надеюсь, вы не приняли всерьёз моё «ура»?

      Марина Станиславовна замахала на меня руками:

      – Витя!

      Я почувствовал, что в очередной раз выставил себя идиотом, и попробовал снова реабилитироваться:

      – Просто…

      И тут мне вдруг пришло в голову, что ведь на самом деле я и правда не хотел стоять рядом с ней перед кофейным автоматом, на самом деле мне и правда было неловко, на самом деле я и правда хотел, чтобы она исчезла, на самом деле я был рад, когда она взяла наконец свой кофе и…

      Я смотрел на учительницу, разинув рот, не зная, что сказать.

      – Витя, я тебя поняла, – сухо произнесла она.

      – Хорошо. – Я замолчал.

      А что тут ещё скажешь? Она меня действительно поняла…

      Учительница и я

      Мы с Пашей сидели у меня на кухне, ели морковный торт, который только что купили в «Метрополе», и я, как всегда, жаловался на учительницу по литературе – мол, я ей не нравлюсь, потому что она просто странная.

      – Между прочим, могла бы быть нормальной тёткой. Я чувствую, что у неё есть потенциал! – восклицал я, размахивая свободной от вилки рукой.

      – Да что ты говоришь?! – ухмылялся Паша.

      – Ну да! Просто она сама к себе почему-то