Охота на вальдшнепа. Анна Руслановна Гильдина

следователь заметил странный взгляд отца и надавил: – Может она жаловалась Вам на него, вела себя странно?

      – Боюсь, что здесь ничем не могу помочь Вам. Девочка очень любила этого Андрея, я был лично знаком с его отцом, и у нас похожие ситуации в семье. Андрея, насколько я знаю, тоже растил его отец, очень обеспеченный человек. Мать у них то ли умерла, то ли в реабилитационном центре, Меланья говорила, что она много пила, но я не очень помню, – он потер лоб рукой, будто припоминая что-то. – Вы говорите про то, вела ли она себя странно?

      – Да, – оживился Бентон. Он наклонился к безутешному отцу, хотя этого и не требовал порядок дознания. – Скажите мне все, что знаете, любую мелочь.

      – Хм, – отец задумчиво смотрел на Бентона, но Игорь знал, что в данный момент Кузнецов его не видит. Он погрузился в воспоминания. – Знаете, иногда мне кажется, что Меланья была не самым обычным ребенком. Она как будто… – Виктор закурил, Бентон услужливо придвинул ему пепельницу, но пепел с сигареты все равно сыпался на пол, – …теряла ход времени. Еще с детства частенько приходила ко мне с вопросом: “Папа, а что уже вечер?”. Разговаривала сама с собой часто. Я все сваливал на излишнюю впечатлительность, думал она творческая натура, фантазия бурная… Ну и заигрывалась, что ли.

      – Заигрывалась?

      – Да… иногда делала больно своей старшей сестре. Они часто ссорились.

      – Вы ничего не говорите о старшей дочери Кристине. Вы не общаетесь?

      Лицо Виктора Андреевича потемнело. Он с силой вдавил сигаретный окурок в пепельницу.

      – Здесь не о чем говорить, – Бентон не мог не заметить разительную перемену в поведении Виктора. Осунувшийся, еще пару минут назад беспомощный пожилой мужчина вмиг превратился в хозяина положения, в голосе зазвучали стальные нотки. – Кристина уехала учиться в другой город. Она не любит Москву.

      “Интересный поворот принимает дело”, – подумал Бентон.

      – Вы с ней не в ладах?

      – Это имеет отношение к делу? – Виктор Андреевич встал. – Я рассказал Вам все, что мог. Мои отношения с дочерью Вас не касаются. Я могу идти?

      – Да.

      Пребывая в неловком замешательстве от такого внезапной трансформации отца девочки, Бентон все же не мог не задать еще один вопрос.

      – Виктор Андреевич?

      Бизнесмен обернулся в дверном проеме, поспешно застегивая пиджак. В свете тусклой лампы морщины на его лице приобрели рельефность, делая его совсем стариком.

      – Вы сказали, что не были знакомы с отцом Андрея лично, но, получается, парня Вы видели?

      – Да, она приводила его как-то раз.

      – И, – вкрадчиво поинтересовался Бентон. – Вы смогли составить о нем впечатление? Неужели он не вызвал у Вас подозрений?

      – Андрей Шорин не мог убить мою дочь. Не тратьте на него время. Я верю в этого парня. Он очень ее любил.

      – Как Вы смогли понять это?

      Виктор рассмеялся.

      – Я бизнесмен.