Милашка из магической общаги. Ева Финова

дойти до центра комнаты. Немедля, она сняла с себя шиньон, сняла нижние пряди из сложной на вид прически с лохматой гулькой на затылке. Скинула небольшой парик на ближайшую тумбу с золочеными ножками, стоящую у стены. Туда же отправилась отстегнутые словно на потайных пуговицах юбка и рукава. После чего молодая девица осталась лишь в подвязках, корсаже платья и некоем шелковом, скрывающим самое интимное место женщины, кусочке материи, треугольнике, еще не обретшим своего названия.

      – Ла Зиль? – тихонько проронил Граф Артис в ответ.

      Привычный к такому преображению, он ничуть не удивился и даже не двинулся с места, визуально оценивая свою прошлую партнершу. Но увы, в этот раз его внутренне раздражение лишь возросло от увиденного. Ведь одни только воспоминания о молоденькой чертовке, оставившей его с носом в том переулке на Эрагате, заставляли чресла графа словно пылать от пожара и неутолимого желания обладать несносной девицей во всех возможных позах. Эта же напыщенная, вульгарная, на всё готовая Зиль теперь вызывала у него лишь унылое отвращение, а еще раздражение от собственной неполноценности.

      «Попробовать закрыть глаза и представить ту белокурую, тощую беглянку?» – возникла в голове спасительная мысль.

      Рыженькая прелестница к тому моменту припала к графу с развращающими объятьями, ничуть не удивляясь его холодному приему. Ведь Келрик никогда не был особо ласков ни с кем, ни с элитными куртизанками, ни с девицами из борделя, хоть и довольно дорогими. И все равно, что часть из тех рано или поздно находила своего благодетеля и покидало заведение с повышением статуса – содержанками. А одна из них, по слухам, даже сумела женить на себе заморского барона.

      – Пойдем в кровать, – буркнул Родгар, в очередной раз стараясь подавить растущую внутри злость. Его тело попросту не находило отклика на женские ласки Ла Зиль, и даже её поглаживающая рука, нырнувшая к нему в штаны, эффекта не возымела.

      – Что ж, пойдем, – проворковала она. Затем обернулась к графу спиной, но ровно для того, чтобы пройти немного вперед и наклониться к деревянной спинке кровати, облокотиться руками и телом, дабы продемонстрировать клиенту новый ракурс на свои бедра, призывно покачнувшиеся перед взором мужчины.

      Но графу было всё было нипочем. Приторный запах её духов ударил в нос накануне и оставил после себя лишь горечь во рту. А настроение его словно скатилось по пологому склону к самому дну Охрайской впадины. Потому он не выдержал и гаркнул, что было сил:

      – Убир-райся!

      – Что?! – оскорбилась девушка. Однако, заметив пылающий ненавистью взгляд Келрика, поспешила к тумбочке со своими вещами, недовольно фыркнула, подхватила их. И уже пройдя к двери, решила все-таки отыграться за причиненное унижение:

      – Ха! Неужели наш неутомимый граф растерял всё свое мужское достоинство?

      Сказав это, девица стремительно выбежала в незапертую дверь, так и оставив её распахнутой после себя. И если бы ни проходящие мимо по коридору знакомые джентльмены, то