Исповедь меча, или Путь самурая. Этьен Кассе

друг с другом. Поединок такого рода для тебя сущая игра. На корабле…

      – Там были всего лишь пираты. А не те, кто собирается бороться за звание самурая. На состязаниях сёгуна плохих борцов не будет.

      – Ах, брось! Аучшие самураи уже погибли в войнах или умерли от одной из эпидемий. Уверяю, ты будешь героем. И вообще, пошла бы я в Осаку, если б не была в тебе уверена?

      Молодой монах задумчиво взглянул на нее:

      – А ты видела такие состязания?

      – В прошлом году. Сёгун все время устраивает их, чтобы отвлечь простой народ от бурчания в пустых животах.

      – А борьба… она ведется до смерти?

      – Такое случается. В конце концов, не на игрушечном же оружии они сражаются! Но ежели кто-то просто упал без сознания, считается, что он проиграл. Гуань Джоу, взгляни на меня, – не выдержала Хэйко. – Я – женщина и выгляжу как женщина. У меня лишь один шанс попасть на состязания: в качестве танцовщицы, что выступают меж поединками. Другое женщинам не дозволено. А ты – монах, но ты – мужчина. Решайся!

      – Не знаю. Я все еще не уверен, что мне нужны состязания самураев.

      – Ну, почему ты мне не веришь? Уж я в этом знаю толк. А потому я говорю тебе: какой мне смысл гнать тебя на состязания, если б у тебя не было шансов? Чтобы убить? Но зачем? У тебя нет ничего, чем бы я хотела завладеть. Ты можешь принести мне пользу лишь целым и невредимым, если победишь.

      Вэй Гуань Джоу улыбнулся смущенно и вновь погладил себя по голове.

      Так монах поверил женщине.

      Жизнь-путь – сплошное испытание

      Будущих самураев старались растить смелыми и отважными, то есть развивали в них качества, которые считались в среде самураев одними из самых главных добродетелей. Тогда буен был бы способен пожертвовать своей собственной жизнью ради жизни другого человека – например, ради своего покровителя. Довольно часто отец мог приказать юному буен отправиться ночью на кладбище или в известное своей дурной славой место. И даже прекрасно, что там водятся нечисть, призраки, злые духи и тому подобные гадости! Только там будущий самурай мог как следует испытать свою смелость. Также практиковались посещения театральных представлений, рассказывающих истории о храбрости и воинственности легендарных героев. Но не только визиты в театр были обязательны для мальчиков из семей самураев: им нужно было поприсутствовать на публичных наказаниях и казнях. А еще похвальней считалось глубокой ночью осмотреть отрубленные головы преступников. И попробуй соври отцу-самураю, что ты ходил на них смотреть, если на самом деле этого не было! Дело в том, что юный буен был обязан оставить на отрубленной голове свой знак, который смог бы доказать недоверчивому родителю, что его сын действительно приходил на указанное ему место.

      В «Кодексе Бусидо» сказано:

      «Когда Ямамото Китидаэмону исполнилось пять лет, его отец Дзинъэмон приказал ему зарубить собаку, а в возрасте пятнадцати лет ему велели казнить преступника.

      Когда-то в возрасте четырнадцати или пятнадцати лет всем предлагали проявить мужество и обезглавить человека. Так, господин Кацусигэ