Любовь и выборы. Лана Барсукова

Итак, завтра, ровно в девять утра, я вас жду, чтобы начать кинопробы, – подвел итог Лев Михайлович.

      – До завтра… – Людочка замялась… – но у меня есть одна просьба.

      – Какая?

      – Нельзя ли Брэда Питта на Ди Каприо поменять? Он мне больше нравится.

      – Вам можно все, – великодушно разрешил собеседник. – Только, чур, и у меня небольшая просьба.

      Людочка снисходительно молчала, что можно было перевести как «Валяйте!».

      – О наших с вами планах не должна знать ни одна живая душа. Завистники не дремлют, а художественный процесс такой чувствительный к темной энергии недоброжелателей. Пока у меня нет убойных доказательств вашего артистического таланта, давайте не будем никого посвящать в наш творческий заговор. Никаких подружек, соседей, родителей. Согласны?

      – Родителям точно ничего не скажу. Я живу отдельно, потому что считаю правильным развивать свою самостоятельность.

      «Какая прелесть! Интересно, сколько ты в месяц тратишь, самостоятельная ты моя?» – подумал Лева.

      – Полностью согласен. Но речь не только о родителях. Никого нельзя посвящать в наши планы. Договорились?

      – Никого-никого? – Людочка была явно разочарована, у нее уже чесался язык.

      – Ну… разве что губернатора, – как бы размышляя вслух, сказал Лев. – Только тот, кто на самом верху человеческой пирамиды, имеет иммунитет против зависти. Но это я так, чисто теоретически. Где мы, обычные земные грешники, и где губернатор? Как вы можете ему об этом рассказать? Это просто шутка.

      Людочка шумно задышала. Ей было трудно сдержаться, чтобы не похвастаться. Но она справилась и сохранила в тайне ответ на вопрос «Где губернатор?». Вот тут, буквально в ее кулачке.

      – Значит, договорились? А адрес я вам сейчас сброшу. Там есть шлагбаум, около него вас встречу и провожу в павильон для съемок.

      – Тогда все. До завтра, – с достоинством попрощалась Людмила.

      «А о чем кино будет, так и не спросила», – подумал Лева, нажимая отбой. Но это не могло испортить ему настроения. Начиналась игра, и он был счастлив. К тому же приятно осознавать, что он почти не врал. Да, он режиссер. Режиссер политического фарса.

* * *

      Людочка приехала по указанному адресу, отпустила такси и озадаченно осмотрелась по сторонам. Неподалеку действительно был шлагбаум. Но более ничего не совпадало с ее ожиданиями. Посреди продуваемой всеми весенними ветрами заброшенной промзоны маячили серые коробки бывшего чулочного комбината. Девушка растеряно оглянулась и увидела спешащего ей навстречу режиссера.

      Лев Михайлович, подгоняемый порывами ветра, довольно быстро достиг Людочки.

      – Доброе утро, Людмила Шилова! Вы пунктуальны, что делает вам честь.

      – Просто я будильник поставила.

      – Это хорошо!

      Людочка пожала плечами. В ее представлении слова «будильник» и «хорошо» никак не сочетались и вообще не могли стоять рядом.

      Лев Михайлович взял ее под локоток и повлек куда-то, петляя между строениями. Пейзаж был наглядным пособием к слову «разруха» и очень