Золотые рыбки снова в продаже. Кир Булычев

и клеевыми палочками, предположила:

      – Что-нибудь межпланетное?

      Как вы знаете, особенность Великого Гусляра заключается в том, что он стоит на возвышенности, не видной с Земли, но совершенно очевидной при взгляде из космоса. Это и привлекает к Гусляру инопланетян, которые совершают посадки в окрестностях города и порой общаются с наиболее любопытными, на их взгляд, туземцами. А из туземцев им более других приглянулся Корнелий Удалов, он даже неоднократно бывал за пределами Солнечной системы. Поэтому неудивительно, что если в любом другом русском городе слова Лены были бы встречены хохотом и восприняты как глупая шутка, то в Гусляре никто не удивился. Только разумная Ольга спросила:

      – А накладные в порядке?

      – Держи, – сказал Никодим, который, кстати, был засланным с Два-икс шпионом и таился в Гусляре в ожидании сигнала к началу вторжения. Но пока сигнала не поступало, он оставался обыкновенным простым человеком и никому вреда не делал. Когда сигнал поступит, Никодим, конечно же, станет страшен, но может быть, это случится не скоро.

      Накладная была в норме.

      В накладной значилось:

      «Двадцать три золотые рыбки. Конфискат. Поступили с Хабаровской таможни 24 мая с.г.».

      Там еще многое было написано, в том числе цена за штуку, постановление санитарного карантина и даже незаметная печать ФСБ.

      В общем, дело обыкновенное, товар тоже нормальный. Хоть и любопытный. Уже много лет в магазин золотых рыбок не поступало. Может, в Архангельске они и были, или в Вологде. Но Великий Гусляр – слишком малый и тонкий периферийный сосуд в системе государственного кровоснабжения. Сюда и попугаев не завозят.

      – Конфискат, – сказал Никодим. – Значит, по низкой цене. Так всегда бывает.

      Посмотрели в ценник. Рыбки были оценены по шестьдесят рублей с копейками. Недорого.

      – А шо, – сказал Мирослав по прозвищу Слава-шкет, – если их на щи пустить, не разоримся.

      И громко рассмеялся.

      За его смехом не слышен был гул негодования, что донесся из ящика.

      Тем временем Никодим принес молоток и клещи, не спеша и осторожно, так как был человеком обстоятельным, иначе бы его в шпионы не взяли, и отодрал доски. В груде стружек стояла колоссальная пятидесятилитровая бутыль темно-зеленого стекла. В ней поблескивали золотые искорки-рыбки.

      – У тебя аквариум был, – сказала Лена. – В кладовке.

      – И точно, – согласилась Ольга и послала мужиков в кладовку за аквариумом. Аквариум был велик, из него выскочили семьей обиженные пауки. Лена принесла мокрую тряпку. У нее уже появилась округлость и солидность в движениях, свойственная будущей матери, хотя при том возникла и угрюмость, характерная для девушек, которые вовсе не собирались становиться матерями в ближайшие лет пять-шесть.

      Ольга протерла аквариум, а Мирослав с Никодимом натаскали воды. Никодиму пора было ехать дальше, но что-то его задержало в магазине. А он как опытный разведчик не стал спорить со своим внутренним голосом.

      Наконец