Император. Книга третья. Суворов. Сергей Анатольевич Шаповалов

за мной?

      – Я ещё не получил инструкции.

      – Что же это за секретное поручение, что вам сразу в Петербурге не сказали?

      Я промолчал, не зная, что ответить.

      – Ну, поведайте нам, как там, в столичном граде нынче жизнь протекает. Что в театрах ставят? Шлагбаумами все улицы перегородили? Говорят, дома теперь раскрашивают как шлагбаумы? Круглые шляпы запрещено носить?

      В комнату вошёл генерал Милорадович.

      – Ага, – оживился Суворов. – Пригнал обоз?

      – Так точно, – ответил Милорадович. – Фураж и продовольствие собрано на два дня.

      – Отлично, – удовлетворённо кивнул Суворов. – А к нам, вот, тут из Петербурга юнца прислали. Только он все молчит.

      Милорадович посмотрел в мою сторону.

      – Так, он не из Петербурга прибыл. Я его из Алессандрии везу.

      – Что значит «Не из Петербурга»? А откуда? А лицо-то загорелое, – вгляделся в меня Суворов. – С югов? Откуда? Что молчишь?

      – Из Неаполя, – ответил я.

      – И что вы там делал, в Неаполе? Небось, секретное задание от Аракчеева? – пытался язвить Суворов.

      – Александр Васильевич, – заступился за меня Милорадович. – Он при Ушакове служил на флоте.

      Суворов резко выпрямился. Перекрестился.

      – У Фёдора Фёдоровича?

      – Так точно, – ответил я.

      – И как долго?

      – Год. Был в морском походе от самого Севастополя. Участвовал в компании по освобождению островов.

      – Ах ты, черт! – притопнул Суворов. Глаза его загорелись. – А чего молчишь, дурень? Так, ты и в штурме Корфу участвовал?

      – Возглавлял роту морских гренадёров при взятии острова Видо!

      – И капитана Кикина знаешь?

      – Был при нем, когда отбивали батарею.

      Суворов подскочил ко мне, порывисто обнял.

      – Прости меня, старого дурака. Я же думал, ты из Петербурга, от самого Аракчеев…. А как там Фёдор Фёдорович? Не ранен?

      – Ещё меня переживёт, – улыбнулся я. – Греки его за святого считают, а французы даже стрелять в него боятся.

      – Ох, как бы мне хотелось при штурме Корфы участвовать! Да хоть капралом! И молчит! – показал он на меня пальцем. – Все нам расскажешь. Во всех подробностях! А я его за слугу Аракчеева принял. А он… С Ушаковым… Почему до сих пор в лейтенантах?

      – Приказ о следующем звании в Петербург отправлен. Но когда дойдёт – неизвестно.

      – Да, Бог с ним, с приказом. Про Ушакова давай, рассказывай. – И крикнул адъютанту. – Егор Борисович, распорядитесь чаю подать!

      Резко распахнулась дверь, на пороге вместо денщика с самоваром появился худощавый человек в дорожном пыльном плаще. В путнике я узнал графа Чернова, одного из штабных офицеров Аракчеева.

      – Прошу прощения, что без доклада, – простуженным голосом сказал он. – Гнал из Вены без остановок. Вот, прибыл с секретным донесением.

      – Чайку? – предложил Суворов.

      – Я бы водки выпил, – попросил Чернов.

      – Вы говорили, что донесение секретное, –