Долгое дело. Станислав Родионов

Сергеевна взяла деньги, опустила их в широкий карман своего пальто и томно сказала:

      – Что я вам – депутат? Позвоните завтра…

      Директор специализированного мебельного магазина «Дуб» отвинтил крышку термоса, налил в нее кофе и выпил залпом, обжигаясь.

      Таких крышечек – по семьдесят пять граммов – в термосе содержалось ровно шесть. Теперь осталось пять. Он их выпьет через равные отрезки времени, чтобы хватило на весь день. Кофе успокаивал.

      Директор придвинул было учебник чешского языка, но в дверь негромко и уверенно постучали. Он не успел ничего ответить, как увидел перед собой бордовую шляпу, белое элегантное пальто и лицо женщины с такими же яркими губами, как и шляпа.

      – Гражданка, по всем вопросам обращайтесь…

      – Я не по всем вопросам, – перебила она, степенно опустилась в маленькое кресло перед столом и добавила, улыбнувшись: – По вопросам, но не по всем.

      – Вы откуда? – мягче спросил он.

      – Из самой авторитетной организации – из народа.

      – Ясно, – буркнул директор. – И что вам нужно?

      Она достала из пальто зажигалку, пачку импортных сигарет и не спеша закурила, пустив дым в телефонный аппарат. Директор ждал, успев отметить, что у нее нет дамской сумочки, столь любимой женщинами.

      – Товарищ директор, не считаете ли вы, что насаждаете мещанство, торгуя полированными гарнитурами?

      – Вы из газеты?

      – Например, зачем молодому человеку гарнитур «Руслан и Людмила»?

      – Вы социолог?

      – Мне нужна тахта.

      – Какая тахта?

      – Из гарнитура «Руслан и Людмила».

      Директор глянул на термос – ему захотелось глотнуть внеочередной стаканчик. Эта дама не представляла никакой организации, кроме самой себя, но сама она – директор видел – могла вполне заменить могучую организацию. Ему предстояла поездка в трест к управляющему, предстояла встреча с чешскими мебельщиками и еще куча дел в самом магазине, который простер свои стеклянные витрины на весь квартал. Поэтому директор хотел расстаться с ней, как можно меньше затратив своих нервных клеток.

      – Разве вы не знаете правил торговли? – вежливо спросил он.

      – Я не точно выразилась: тахта нужна не мне, а молодоженам. Я, так сказать, делегирована свадебным коллективом.

      – Гарнитуры «Руслан и Людмила» продаются в порядке списочной очереди.

      – Жених приехал с крупной дальневосточной стройки, передовик, член сборной, награжден медалью «За спасение утопающего».

      – Я не могу нарушать порядок.

      – Невеста работает на фабрике. Наткала столько штапеля, что его хватит протянуть до Луны и обратно. Неужели они не заслужили красивой тахты?

      – Гарнитуры мы не дробим.

      – Кроме того… Между нами, конечно… Невеста беременна.

      – Гражданка, – уже тихо, чтобы не повышать голос, сказал директор, – я говорю, а вы меня не понимаете: на эти гарнитуры очередь, и мы их не дробим.

      – Я вам не сказала главного… Жених забирает невесту, а вернее, уже муж забирает жену и уезжает на свою крупную дальневосточную