Круиз на дно морское. Галина Полынская

и костюм, а сама облачилась в изумрудное вечернее платье.

      Вскоре постучались Божена с Гарри. На подруге было умопомрачительное сверкающее платье, а Гарри мужественно парился в выходном костюме.

      – Идемте, – произнесла недосягаемо прекрасная Божена. – Пора показать им всем!

      Что конкретно и кому мы собирались показывать, она не уточнила, но я согласилась с подругой на все сто.

      В поисках «Музыкального салона» мы немного, минут эдак сорок или пятьдесят поплутали по кораблю, забрались едва ли не в трюм, но нас вовремя успел отловить чем-то очень сильно озабоченный матрос и великодушно проводил к «Салону».

      «Музыкальный Салон» оказался чудесным рестораном красно-золотых тонах, с полукруглой сценой. На столах празднично сверкали бокалы, бутылки шампанского, вазы с фруктами, блюда со всевозможной вкуснятиной.

      Нас проводили к столикам первого класса, мы уселись и заважничали. За стол к нам подсадили еще двух господ и какую-то сонную даму. В процессе знакомства, я сообщила, что являюсь художницей, причем произнесено это было так, что ни у кого не должно было возникнуть сомнений, что Сальвадор Дали был моим учеником, причем не самым лучшим. Марк, попавший под гибельное влияние корабельной роскоши, так же возвестил о своей профессии, как о чем-то невероятно почетном и прибыльном. Как он это произнес: «Я историк-археолог!» О-о-о-о! Кто бы мог подумать, что откапывает он не золотые пирамиды, а черепки старых горшков.

      Божена сама представила Гарри:

      – Это мой супруг Гарри Либерти, частный детектив.

      О, надо было слышать, как она это сказала!

      – Очень приятно познакомиться, – кланялись мужчины, а сонная дама сонно кивала. Настала очередь соседей представляться.

      – Я Лев Петрушевич, – сказал лысоватый, полный, часто вытирающий лоб полосатым платком, господин, – имею фабрику по производству люстр, ламп, светильников «Петрушевич и сыновья».

      Мы выразили радость по поводу знакомства.

      – Мое имя Мавр Элиф, – представился второй – пожилой, седовласый, с симпатичным, немного расплывшимся лицом и печальными черными глазами.

      Мне он понравился гораздо больше Петрушевича и я, совершенно искренне сказала, что счастлива познакомиться.

      Сонную даму, как выяснилось, звали Ариадна Сирук, на этом она и ограничилась, впрочем, мы не настаивали на более подробном знакомстве.

      Вскоре на сцену поднялся капитан. Он поприветствовал публику, пожелал приятного времяпрепровождения, сообщил, что после ужина нас поведут знакомиться с кораблем и техникой безопасности, еще раз выразил надежду, что все нам понравится, и покинул наше светлое общество.

      – Ну, господа, за хорошую дорогу, – шумно вздохнул Петрушевич, поднимая бокал с шампанским. – Хоть бы нас ветры обошли, только бы качать не начало.

      – У вас морская болезнь? – спросила я для поддержания светского разговора.