Муж в командировке, или Рога на счастье. Пьесы. Владимир Михайлович Шарик

Наставила рога!

      Паша. Я совсем не те рога имел в виду.

      Дима. А что же ты имел в виду?

      Паша. Я говорил о рогах пятнистого оленя, которые висят в вашей комнате.

      Дима. Висят, ну и что! Мои рога, где хочу там и вешаю.

      Паша. Я хочу купить у вас рога.

      Дима. Я не продаю.

      Паша. Я коллекционер. У меня есть рога карпатского оленя, канадского оленя, и даже рога гренландского овце быка, а вот пятнистого оленя нет. Пробел в коллекции, трагедия в жизни.

      Дима. Это ваши проблемы.

      Паша. Я хорошо вам заплачу. Сколько вы хотите?

      Дима. Я сказал, что не продаю.

      Паша. Но зачем они вам? В них ведь отрицательная энергия накапливается.

      Дима. Я галстуки на них вешаю свои. Интересная композиция получается.

      Паша. Я вам хорошую вешалку принесу. Антикварную.

      Дима. Не надо. (Положил трубку и снова складывает свои вещи, бумаги. Затем что-то начинает искать на столе, под столом, в карманах пиджака. Из внутреннего кармана пиджака вытягивает лифчик пятого размера. С удивлением рассматривает его). Видно, все-таки вчера была и третья бутылка. После двух меня на подвиги не тянет.

      (Из кухни идет Маша, и Дима быстро прячет лифчик обратно в карман.)

      Маша. С кем это там говорил?

      Дима. Да какой-то придурок хотел, чтобы я ему продал оленьи рога.

      Маша. А почему же ты так кричал?

      Дима. Накладка получилась. Я подумал, что он меня рогатым обозвал.

      Маша. Не нравится?

      Дима. Кому понравится. Ты не видела моих сигарет?

      Маша. Нет, не видела.

      Дима. Курить хочется. Прямо уши отпадают.

      Маша. Бери мои. (Протягивает ему пачку, он берет, закуривает).

      Дима. Спасибо, выручила.

      Маша. Не стоит благодарности.

      (Но тут у Димы наступает прозрение).

      Дима. Разве ты куришь?

      Маша. Как видишь.

      Дима. Я и не знал.

      Маша. А что ты знаешь обо мне.

      Дима. Маша, ну что это за накат. Да за пятнадцать лет я изучил тебя всю. Вдоль и поперек. Каждую привычку, каждую родинку на твоем теле знаю.

      Маша. Так уж и всю.

      Дима. Да.

      Маша. Тогда скажи мне, когда мой день рождения.

      Дима. Маша, обижаешь меня. Нет, не просто обижаешь, а унижаешь даже.

      Маша. Это же почему?

      Дима. Это же каким надо быть подлецом, чтобы не знать дня рождения у своей жены, с которой прожили в мире и согласии почти пятнадцать лет.

      Маша. Это ты жил в мире и согласии, а я нет.

      Дима. Маша, ну не начинай. Зачем ты вот так говоришь. Чтобы меня расстроить?

      Маша. Ты мне не ответил на вопрос.

      Дима. Какой? Ах, вспомнил. Твой день рождения. Ну, мне просто смешно. Могла бы что-нибудь и тяжелее задать. К примеру, день рождения твоей мамы, или, когда мы купили новую обстановку в комнату.

      Маша. Но все же.

      Дима. Да знаю я, знаю. Мне просто совестно говорить. Такой вопрос.

      Маша. И все же.

      Дима. Ты ведь Козерог.

      Маша. Допустим.

      Дима. И день рождения у тебя двенадцатого января.

      Маша. А может тринадцатого?

      Дима.