Стимуляция. Виктор Улин

лечь в могилу и попросить друзей, чтобы засыпали.

      – Я согласен с тобой, Лена. Все эти дети-внуки и прочая свинотень… Ничего не стоит в шкале реальных удовольствий.

      – Так и я о том же, Сережа. Причем я не маргиналка. Я обычная женщина, каких десять в шестой степени на миллион. Но все делают вид, что у всех все хорошо, хотя у всех ничего хорошего, все молчат и ходят на сторону. А я так не хочу.

      – Я тоже, – Ремезов вздохнул. – Ты понимаешь, я люблю Надю, мне не нужен никто, кроме нее. Вернуть бы свежесть отношений… Но, боюсь, это невозможно.

      – Возможно все, – возразила она. – Стоит только захотеть, можно в космос полететь.

      – Хотеть-то хочу, но не знаю, как.

      – Нужно обновление. Стимуляция интереса друг к другу.

      – Стимуляция? – переспросил он. – Какая именно? И вообще, может ли что-то помочь, в нашем жизненном статусе?

      – Есть разные способы. Недавно я прочитала об одном безобидном, его легко осуществить с друзьями, которым доверяешь как самой себе.

      – И что же это за способ?

      – Трахаться вчетвером одновременно.

      – Свинг?

      Бросив слово, он почувствовал, что краснеет.

      На Лене Ломилиной лежало табу, обусловленное отношениями с Николаем, но как женщина она была привлекательна.

      Соседка не ответила, Ремезов понял, что она тоже покраснела.

      В тишине, наполненной запахами июльского вечера и редкими криками чаек с реки, натянулась какая-то красная нить.

      Из гостиной – через спальню и коридор – донеслись неразборчивые голоса его жены и ее мужа. Кажется, там не только смотрели фильм, но и попивали коньяк.

      – Извини, – сказал Ремезов. – Все это прекрасно, ты еще прекраснее, но свингом заниматься не буду. Коля мой лучший друг.

      – Кто говорит о свинге? – возразила Лена. – Никакой перемены партнеров, ничего непристойного. Просто живая порнография, в тысячу раз более сильная, чем инетская. Пишут, что мертвого поднимает из могилы.

      – Живая порнография? Это как?

      – Очень просто. Ты трахаешь Надежду, меня трахает Коля, мы смотрим друг на друга. Должно втыкать до небес.

      – И что… – спросил Ремезов. – Ты разденешься у меня на глазах?!

      – Нет, Ломилин будет трахать меня через дырку в хиджабе, как азерскую жену, – она засмеялась. – Мы все разденемся, потом потрахаемся каждый со своим.

      Он помолчал.

      Ленины губы были накрашены алой помадой. Она выглядела яркой, из нее исходила энергия.

      – Или ты не согласен?

      – Я…

      – С Надеждой мы все обсудили. Она тоже считает, что раз в месяц в возрасте женского расцвета – лучше вовсе не жить. Я о вас на самом деле все знала, просто хотела услышать твое вИдение проблемы.

      – Ну ты лиса, – восхищенно пробормотал Ремезов. – Патрикеевна рядом с тобой отдыхает, про Алису даже не говорю.

      – Я знаю, – Лена скромно кивнула. – В общем, женская половина согласна. Что скажешь ты?

      – А что скажет Колька? – ответил он.

      – Вижу настоящего мужика, –