Темное солнце в её руках. Екатерина Лоринова

шишек, звездочек и прочей девчачьей ерунды спереди.

      Я же вырезал широкий браслет со снартарийскими рунами, привлекающими удачу.

      Чуть ли не толкая друг друга плечами, к вечеру мы вышли на общий ужин. Улыбнулись, как две пираньи, и сели напротив хозяина и его дочери. Интересно, а где хозяйка? И слепому видно, внешностью дочь пошла в нее, никак не в отца.

      – Да будет милостиво к вам Солнце, – заученно проговорили мы с Фелом, прежде чем взяться за ложки. Во дворце, если трапеза проходила по всем правилам, и вовсе приходилось читать получасовую молитву на снартарилле.

      – Да будет милостиво, – пробасил Ахвик, и ему тихо вторила Милорада. Какой у нее голосок… чуть хриплый, тихий и уютный, как урчание кошки.

      – Буря не утихает, – произнес хозяин с намеком, – снегом заносит окна на втором этаже.

      – Через сутки мои силы восстановятся, – заверил Феликс с белоснежной улыбкой и уверенными интонациями отцовских советников, за которыми обычно скрывалась ложь. Идеальный дофин! – а пока нам остается только уповать на милость Солнца.

      Подозреваю, что сейчас егерь проклинает всех магов империи вместе взятых. Вот его уж точно не купить авторитетом «мудрых и всемогущих снарров», как среднестатистического подданного.

      Милорада покосилась на закрытые ставни, а потом в них бухнуло не иначе как тараном. Дзынькнуло и задребезжало прочнейшее гномское стекло.

      Что это, к гхарам паршивым, такое?!

      Ахвик подскочил и схватил со стены топор.

      – Мила, иди к себе.

      Чуть поколебавшись, девушка побежала по скрипучей лестнице в спальню.

      Мы с братом бросились за своим оружием – у каждого был небольшой удобный лук по последним разработкам селестарского оружейника – кто-то знающий из столицы мог бы вычислить нас именно по ним, и одноручные мечи.

      Звук повторился, и я ощутил, как напряглись мышцы.

      – Это, случайно, не соседи на постой просятся? – сказал, чтобы как-то разрядить обстановку. Фел, непривыкший без магии, уже был бледным, как сутки тому.

      – Так разрыть снег может только плотяник, – будь воля Ахвика, он бы нас зарубил тем самым топором, а я похолодел – плотяники считались почти истребленными тварями северных лесов. Покрытые чешуей, как виверны, в учебниках они напоминали огромных мутировавших нутрий.

      Видимо, снаружи замело настолько, что инстинкт велел зверю искать пристанища здесь.

      Плохо, плохо. Стрелой броню не возьмешь, мечом тоже. Топором – если он не найден в древних могильниках забытых королей – тем более. Есть шанс попасть в глаза, но и их тварь прикрывает чешуйчатыми веками.

      – Может, есть смысл забаррикадировать окно? – предложил Фел, но тут громыхнуло с другой стороны, и брызнула стеклянная крошка.

      Я впервые понял выражение «сердце ушло в пятки».

      Их двое. Возможно, больше.

      – Мила, что я тебе сказал? – рявкнул Ахвик, не оборачиваясь, – сиди и не высовывайся!

      А в действиях девчонки