Ярилина рукопись. По ту сторону реки. Марина Козинаки

нам в этом. Ну, как вы ее находите?

      Нестор Иванович растерянно пожал плечами.

      – Все слишком непонятно. Она такая юная… такая слабая… такая печальная! А мы надеялись… мы ведь все считали… эх… – После этих слов он откланялся и вслед за Олегом заспешил прочь.

      Женщина, все это время молча сверлившая Ирвинга недовольным взглядом, заговорила:

      – Уйдемте отсюда.

      – Вера Николаевна, вы недовольны мной? – спросил Ирвинг чуть отрешенным голосом.

      Ответила она не сразу, а лишь отойдя на достаточное расстояние от улицы с избушками.

      – Как вы здесь оказались? – наконец спросила она, и взгляд ее отчетливо выразил недовольство.

      – Вам известно, что мне доступны знания обо всех входах и выходах.

      – Они доступны вам только благодаря мне, – оборвала его колдунья. – Ирвинг, прошу меня извинить, но при всем уважении к вам как к главе Светлого сообщества, как к великому, непревзойденному колдуну, я вынуждена требовать, чтобы вы, как и любые другие чародеи, являлись сюда лишь с моего разрешения. Вы лучше остальных, а может быть, и лучше меня понимаете, насколько важно сохранить это место в секрете…

      – Я понял вас и больше, конечно, не ослушаюсь. – Прохладная улыбка мелькнула на его благородном, словно вырезанном из камня лице. – Я уже давно не видел Заречье столь безлюдным. Или летом здесь всегда так, Вера Николаевна?

      Низенькая колдунья, укрытая плащом длинных седых волос, повернулась к Ирвингу, и выражение ее лица, на котором возраст оставил множество отметин, стало вопросительным.

      – Всегда. Что вы хотите, Ирвинг? Вы же не за тем посетили нас, чтобы посмотреть, сколько людей уже прибыло?

      – Я и не скрываю цели своего визита. Я хотел узнать, как обустроилась девочка. Водяная колдунья.

      – Все с ней в порядке, как вы могли убедиться, – отрезала женщина.

      Тропинка, по которой они медленно шли, все сильнее путалась в высокой сине-зеленой траве. Лес стал сгущаться, где-то впереди журчала вода. Только колдунья этого будто не замечала – и тугие стебли цветов, и острая осока расступались перед ней, склоняясь в разные стороны.

      – Вы поселили ее вместе с Огненной колдуньей. Почему именно Огонь? – поинтересовался Ирвинг.

      – Я сочла необходимым именно такое сочетание, – холодно произнесла женщина, давая понять, что больше не желает говорить на эту тему.

      – Скажите, Вера Николаевна, отчего любой мой вопрос вы принимаете за попытку ограничить вашу свободу или за критику ваших решений?

      – Оттого, Ирвинг, – взглянула на него колдунья снизу вверх, – что за этими вопросами обычно следует просьба, которую я обязана выполнить по какой-то только вам известной причине. Я и так уже брала наставников, которым в Заречье делать нечего, – и только потому, что вам это для чего-то надобно. Вводила испытания на Посвящении, которые вам казались необходимыми… Ирвинг, мой род с древности отдавал всю свою жизнь, все свои силы, всю душу