Вот пришел папаша Зю…. Елена Лактионова

Во колотит-то!

      – Мама, роди меня обратно!

      Голос Татьяны:

      – Папа, с тобой всё в порядке?

      Голос Ёлкина:

      – Эт чё, промахнулись никак? Кажись, мы тогда попали, когда я под наркозом лежал.

      Голос Геньки:

      – Ё-моё, проклятые империалисты – на отечественном сырье работать нужно! Не та реакция пошла…

      – Геня, ты так не шути…

      Вдруг откуда-то возник знакомый для всех голос:

      – Я благодарю вас, товарищи, за оказанную мне поддержку. Надеюсь, вы правильно сделали свой выбор, и я постараюсь оправдать ваше доверие в лице президента России…

      Постепенно темнота рассеялась, вихри времени утихомирились, легли в свои русла. Борис Николаевич со свитой, Генька со своей машиной оказались на том же месте, откуда начали путешествие. Все стали оглядываться по сторонам, друг на друга и ощупывать себя.

      – Ну чё, с прибытием, что ли? – неуверенно поздравил окружающих Ёлкин.

      – Спасибо…

      – М-да… – ещё более неуверенно промямлила свита.

      – А чей это голос мы сейчас слышали? – спросил Борис Николаевич. – Что-то уж очень знакомый… Но не мой. И чего это он говорил от лица какого-то президента России? В России пока только один президент – это я.

      – У меня мороз по коже пробежал от его голоса, – признался Валентин Юнашев.

      – И у меня, – согласился Сергей Ястребженский.

      – Что-то уж очень знакомый… – ревностно перебирал в памяти Борис Николаевич. – Никак не вспомню. С этим перемещением в голове все перемешалось.

      – Геннадия Андреевича Зюзюкина это голос! – сказала Татьяна, начинавшая о чём-то догадываться.

      – Он, родимый, – осклабился Генька. – У нас в девяносто шестом вся Сибирь за него голосовала.

      – Ну и… чё, выбрали что ли? – недоумённо спросил Ёлкин.

      – Вас же выбрали! – удивился Генька.

      – Гений Иванович, вы что же нас в виртуальный мир перенесли? – с опаской поинтересовался Бородкин.

      – Да я, вообще-то говоря… и сам не знаю, куда нас занесло, – почесал в затылке Генька. – Немножко не та реакция пошла… А SОНЬКА моя с норовом…

      Все находящиеся в лаборатории с опаской переглянулись.

      – Будем считать, что Геннадий Андреевич затесался в эфир случайно, – успокоил всех Ястребженский. – Вы же знаете, Борис Николаевич, как захламлён эфир.

      – Ну хорошо, – повеселел Ёлкин. – Значит, расходимся по своим местам и принимаемся за работу. «Нас ждут великие дела!» – как говорил король Зигфрид.

      – Фридрих, папа, – поправила отца Татьяна. – Так говорил Фридрих Великий, король Пруссии.

      – Ладно, в кого только ты умная такая, понимаешь. Так говорю я, первый президент России: нас ждут великие дела! – повторил Ёлкин и решительно направился к выходу.

      Свита поспешила вслед за ним.

      И вот, целеустремлённо шагая в окружении команды по кремлёвскому коридору к своему кабинету, Борис Николаевич вдруг увидел, что навстречу ему движется такая же группа людей. Из-за своей начинавшейся