Записки социальной психопатки. Фаина Раневская

больше чем на год осталась без работы.

      Жить ей тоже было негде, ведь из театрального общежития пришлось уйти. Но здесь старую подругу выручила Павла Вульф, вновь поселившая ее у себя.

      Но несмотря на поддержку друзей, этот год был для Раневской очень тяжелым. Видимо, идя на скандал с руководством ЦТКА, она все же не ожидала, что ее после этого не захотят брать ни в один театр. Вчерашняя звезда вдруг в одночасье оказалась никому не нужной.

      Она впала в депрессию, избегала людей, не хотела ни с кем говорить. Жила на деньги, выручаемые с продажи своих вещей. Друзья пытались убедить ее, что надо бороться, добиваться, требовать, ходить по инстанциям, но она отказывалась, отвечая, что для нее это противоестественно. К тому же, куда больше чем безделье и безденежье ее угнетала обида – на театр, на коллег, на тех, кто хотел сделать из нее рабыню, и на тех, кто втянул ее в борьбу, а потом не поддержал.

      Но конечно эта депрессия продолжалась не вечно. Вскоре к Раневской вернулись силы, и она решила, что если одна дверь для нее закрыта, надо стучаться в другую. И на несколько лет ушла в кино, где ее талант оказался востребован и принес ей уже всесоюзную славу.

      В кино Раневскую привел молодой и тогда еще неизвестный режиссер Михаил Ромм.

      О котором спустя много лет она напишет: «Ромм… до чего же он талантлив, он всех талантливей!»

      Но в 1934 году его «Обыкновенный фашизм», его идеологически выдержанные фильмы «Ленин в Октябре» и «Ленин в 1918 году», также как и его пять Сталинских премий были еще впереди. А пока он собирался снимать фильм по новелле Мопассана «Пышка».

      Увидев Раневскую на репетиции в Камерном театре, он сразу оценил ее талант и в тот же вечер пригласил ее на роль госпожи Луазо. Но приехав на «Мосфильм», она так ужаснулась всему, что там увидела, что попыталась отказаться и сбежать.

      «В те годы работать в кино было еще более трудно. «Мосфильм» плохо отапливался. Я не могла привыкнуть к тому, что на съемочной площадке, пока не зажгутся лампы, холодно и сыро, что в ожидании начала съемки необходимо долго томиться, бродить по морозному павильону. К тому же на меня надели вериги в виде платья, сшитого из остатков грубого материала, которым была обита карета героев «Пышки»… В общем, я решила сбежать с картины», – писала она в воспоминаниях.

      Ромм конечно не дал ей этого сделать, но после окончания съемок Раневская с Ниной Сухоцкой, сыгравшей в «Пышке» монахиню, поклялись, что больше никогда не будут играть в кино.

      Несмотря на то, что работа в кино очень сильно отличалась от работы в театре, Раневская быстро освоилась перед камерой и в первом же своем фильме выглядела органичнее всех остальных актеров.

      Фильм «Пышка» был немым, а ведь Раневская как раз славилась тем, что блестяще умела передавать характер персонажа через голос и интонации. Что ж, это лишь помогло ей раскрыть другие свои актерские таланты – яркую индивидуальность госпожи Луазо она показала через выразительную мимику, жесты и французскую артикуляцию