Иван – бессмертный. Ксения Ветер

руку, небрежно выпуская перевертыша, и тот падает на землю, грузно ударяясь телом. Рита убирает палку, и Ваня вскакивает, бросаясь к нему. Перевертыш мог быть врагом, мог до сих пор шпионить для Мораны, мог пойти против её воли, рискнув жизнью, мог спасать только для того, чтобы предать позже, мог быть единственным другом в безумном волшебном мире, мог предать уже много раз, мог мечтать задушить собственными руками – слишком много вероятностей для Вани, слишком много интриг, а у него тройка по алгебре и по геометрии еле четыре. Перевертыша заметно трясет, несмотря на показную наглость, и страх смерти позади, но еще очень близко. Он вцепляется в Ванину руку – до боли, единственным проявлением, и коротко, благодарно кивает. Его дрожь утихает быстро.

      – Идем в дом, – приказывает Салтан коротко.

         Ване снова кажется, будто его глаза белы – он вглядывается, щурясь, и наваждение пропадает.

         Он только учится смотреть.

         ***

         Салтан минует знакомую Ване гостиную, проходя мраморные колонны и золоченую мебель – дальше, вглубь дома, где Ваня еще не был. Большинство комнат, которые они видят, обставлены так же богато, с размахом, и – все их они проходят мимо. Ване кажется, он замечает в одной из комнат огромное дерево, искусно вылепленное на стене, но не успевает рассмотреть. Салтан движется уверенно, находит едва заметную боковую дверь в одной из покрытых лепниной стен – не спрятанную, просто блеклую рядом с тяжелым убранством. Салтан прикладывает руку к её светлой поверхности, и дверь плавно отъезжает в сторону, пропуская – как новейшая охранная система, распознающая по отпечаткам пальцев, вот только, Ваня уверен – здесь тоже всё завязано на крови. По краям двери он может различить красноватое свечение, отдаленно похожее на то, что он видел дома у лифта – бледнее, светлее и жиже, как несовершенная копия, как кровь, разбавленная несколько раз.

         За дверью открывается лифт – современный, блестящий металлом, выбивающийся из кичливо роскошного убранства дома. Салтан жестом выделяет Ваню, Риту, пару охранников и велит двигаться за ним – хотя Ваня уже не так уверен в том, что есть необходимость защищать Салтана. Он отлично справляется и сам. Старость уходит из его лица и фигуры – изменчивая, как выражение лица, сменяясь напускным добродушием – тем самым, которое запомнил Ваня при их первой встрече. Перевертыш тоже заходит в лифт следом – хоть его и не звали, держась ближе к Ване. Салтан не запрещает, прикладывает руку к панели на стене, и створки лифта смыкаются перед ними. Лифт едет долго, плавно вниз – хотя они и так были на первом.

         Когда дверь лифта вновь отъезжает в сторону, перед ними открывается кабинет – небольшое, темное помещение без окон. В нём нет золота или мрамора, но стоит несколько кожаных кресел, шкафов и стол – таких же массивных, крепких, как наверху – и на первый взгляд совершенно непонятно, чем эта комната отличается от прочих.

      – Надежно, как бомбоубежище, – с искренней гордостью произносит Салтан, и добавляет, кивая на перевертыша. –