…Твой Джеймс Дриминг. Саддам Насиров

ты не обижайся на меня, может, я тебя обидел своими словами насчет интересов, хорошо? Просто манера такая у меня.

      – Да, конечно, шутишь, что ли? На что тут можно обидеться? Расслабься. Кстати, у тебя очень интересное имя…

      – Ах, да, это потому что мои прабабушка и прадедушка греки, ну, как и я, но я только наполовину. Они переехали сюда после войны, в Греции были тяжелые времена.

      – Класс. А ты сам на родине бывал?

      – Не-а, но очень хотел бы побывать.

      – Ничего страшного, ведь вся жизнь ещё впереди, может, и съездишь ещё.

      – Ага, было б круто, наверное.

      Я задумался и спросил, наверное, самый важный на тот момент для меня вопрос.

      – Ты когда-нибудь дрался?

      – Да нет… зачем? Не лучше ли поговорить с человеком? Мы же можем говорить, зачем махать кулаками?

      – О да, ты крут, приятель. Полностью согласен.

      В остальном же, день прошел, как и другие, не считая того, что в моей груди впервые пробудилось чувство того, что у меня появился друг с похожими интересами – то, чего мне так не хватало в последнее время. Прозвенел звонок с последнего урока, и все дружно выбежали из школы и сделали это так, будто никогда больше не вернутся сюда. А я же пошел говорить с директором, потому что чувствовал вину и был уверен, что с ним никто не поговорил по поводу опоздания. Я редко бывал у директора, но за все время посещения его кабинета усвоил, что нужно просто слушать и молчать. Зная всю строгость, но при этом хорошее отношение ко мне, я действовал по проверенной годами схеме со словами что-то вроде: «…Простите, такого больше не повторится…»; «…да, сэр, разумеется, вы правы и такое поведение не должен позволять себе никакой ученик, тем более такой прилежный, как я». И благодаря тому, как я успешно повел разговор, директор отказался вызывать моих родителей в школу, оставлять меня после уроков или ещё от каких-либо санкций в мою сторону. Пока я говорил, Константин ждал, а когда я вышел, не сказал совершенно ничего, хотя мог – он же ждал меня черт знает сколько времени, но Константин просто ехидно улыбнулся своими зелеными глазами, и на его лице мелькнула улыбка. Он пошел в сторону выхода, а я направился за ним.

      Мы отправились гулять и рассказывать друг другу обо всем на свете, при этом счет времени потерялся для нас обоих. Из-за своей рассеянности, а может и по привычке, я не отключил режим «в полете» на своем телефоне, почему и дозвониться до меня не мог никто на свете. А потом вспомнил, что и сам я тоже не позвонил им, чтобы отпроситься, хотя я и уверен, они бы меня пустили гулять, если бы я сообщил. Но что было, то было, и попрощавшись с Константином, я вернулся домой только к закату.

      Глава третья

      – Джеймс, если ты где-то задерживаешься после школы или идешь гулять, да так, что приходишь осенью ближе к закату, то предупреждай нас, пожалуйста. Мы же волнуемся, сынок. А вообще, лучше не стоит гулять допоздна, хорошо? – сказали мне за ужином родители.

      – Ла-а-адно. Извините, постараюсь впредь и навсегда звонить и предупреждать.

      – Вот