Только для тебя. Ханна Хауэлл

тем, как уберут его шатер и оружие. Жена лорда Эдварда поместила леди Мери в трехкомнатные апартаменты вместе с Ботолфом и раненым юношей. Ей было неловко, что она не может предоставить им большей площади, но леди Мери заверила ее, что они и не думали о роскоши. Ботолф не мог оставаться с дамами: несмотря на свою рану и все случившееся, он должен был присутствовать на банкете.

      Обилие еды и веселая компания не смогли отвлечь Ботолфа от мыслей о Питни. Он видел смерть во всех ее формах, видел, как она косила юных и невинных так же жестоко, как и старых грешников. Видел, как она наступала долго и мучительно или приходила неожиданно и быстро. И он мирился с этим, но теперь страстно, безумно желал, чтобы Питни выздоровел.

      – Как себя чувствует маленький рыцарь? – спросила леди Оделла, прерывая тоскливую задумчивость, в которую впал Ботолф.

      Тот выдавил из себя улыбку. Он знал, что леди Оделла не любит его, и подозревал, что ее внимание объясняется следующим: она считает его подходящим кандидатом в мужья. Он богат, знатен и влиятелен. Ботолф также понимал, что ее бы вполне устроило, если бы ему пришлось много времени проводить в Регенфорде, на варварском Севере, в то время как она сможет жить в более безопасном и цивилизованном Мирвуде.

      Он знал, что многие мужчины были бы рады иметь жену, которую видели бы не слишком часто. Оделле было девятнадцать лет, и о ней ходили не очень лестные слухи. Дважды ее хотели выдать замуж, и каждый раз жених умирал накануне свадьбы. Ботолф не сомневался, что, попроси он руки девушки, его предложение с радостью будет принято, но пока колебался.

      – Думаю, что он будет жить, – наконец ответил он.

      – Со стороны мальчика было очень смело наброситься на убийцу, будучи невооруженным и намного меньше ростом. Но ведь Тодды славятся своей доблестью.

      «Кажется, кроме меня, весь мир знает о Тоддах», – подумал Ботолф и спросил:

      – Вы встречались с кем-нибудь из них?

      – Только раз. На турнире. Лорд Алхрик выглядел как трубадур, как поэт. Он был светловолос и строен. И такими же были два его старших сына, Хантер и Рок. Но больше я запомнила не это, а то, как они вели себя на турнире. Их мастерство и дерзость, их почти дикая ярость и воинственность оказались неожиданными для большинства зрителей. Они завоевали почти все награды в этот день; а на вечернем банкете опять выглядели ангелами со светло-золотистыми волосами и подернутыми дымкой глазами, и пленили всех присутствующих приятным обхождением и обаянием. Это трудно объяснить.

      – Вы очень хорошо объяснили, миледи. Будто в одном теле живут два человека: бесстрашный рыцарь в доспехах и робкий поэт. Что еще вы знаете о Тоддах?

      – Не слишком много. У них большая семья, много детей, достигших юношеского возраста. Они кичатся своим саксонским происхождением. – Она рассмеялась своим звонким смехом, которым очень гордилась. – Так носиться со своим родом, берущим начало от побежденных саксов, довольно-таки странно.

      К тому времени как Ботолф вернулся к себе, он уже убедился, что Тодды – клан, сочетающий