Гении диверсий. Михаил Болтунов

в ту пору были не редкость, но мы сразу почувствовали неладное и бросились к реке, к водопою. Прибежали и нашли на берегу раненого Чопу. Наклонившись, я стал спрашивать его, кто в него стрелял. Он что-то хотел сказать, поднял руку, прикусил палец и лишь помотал головой.

      Так Чопа умер у меня на руках. На его груди я обнаружил три пулевых ранения.

      На другой день мои приятели Леня и Арошка пришли к моей матери, попросили у нее прощения, сказали, что они очень ей благодарны, но в такой дикой обстановке оставаться не могут и уезжают. Она стояла, и молча плакала.

      Я отвез их обоих на арбе во Владикавказ, посадил на поезд. С тех пор мы больше никогда не виделись.

      А когда возвращался обратно из Владикавказа, по дороге из зарослей меня обстреляли бандиты. Возможно, это были те же головорезы, что убили Чопу. Я был вооружен, да и стрелял неплохо. Выхватил револьвер, ответил бандитам. Видимо, моя ответная меткая стрельба заставила банду отойти».

      Такие были времена на Северном Кавказе. Даже в отпусках в родном селе Хаджи Мамсурову приходилось воевать.

      По ком звонит колокол?

      О великом разведчике и диверсанте Мамсурове наша пресса вспоминает, как правило, в дни юбилеев. Такова судьба не только Хаджи-Умар Джиоровича. Горько осознавать, что мы все больше похожи на Иванов, не помнящих родства.

      С одной стороны, злую шутку сыграла пресловутая секретность. Достаточно сказать, что со многих «испанских материалов» у нас в стране до сих пор не снят гриф секретности. Хотя прошло более восьмидесяти лет.

      С другой стороны, надо с горечью признать: к событиям далеких 30-х годов прошлого века у российской молодежи нет особого интереса. Да и откуда ему быть? Ведь публикации на эту тему в наших СМИ практически отсутствуют. Вот и получается замкнутый круг.

      Те же редкие журналисты, которые пытаются что-то сказать о Хаджи Мамсурове, сразу «западают» на самый яркий, на их взгляд, эпизод из жизни разведчика. Еще бы, оказывается, Хаджи Мамсуров стал прототипом главного героя известного романа Эрнеста Хемингуэя «По ком звонит колокол».

      Все, кто написал хотя бы заметку к очередному юбилею Мамсурова, только это и утверждали. Одна из центральных газет в сентябре 1993 года убеждала читателей: «Именно Хаджи Мамсуров послужил прототипом героя-подрывника Роберта Джордана в знаменитом романе…»

      Но автору показалось и этого мало. Он идет дальше. «Еще точнее будет сказать, что действия полковника Ксанти, как звался он в Испании, и побудили у романиста замысел описать события национально-революционной войны испанского народа 1936–1939 гг. в такой интерпретации». Вот так. Ни больше, ни меньше.

      Однако при всех издержках этих публикаций надо признать, что Хаджи Мамсуров знал Хемингуэя, встречался с ним, рассказывал писателю о действиях партизан-диверсантов в Испании.

      Илья Эренбург в своих воспоминаниях пишет так: «В Гейлорде Хемингуэй встречался с нашими военными. Ему нравился Хаджи, человек отчаянной смелости, который ходил во вражеский