Три истории вне жизни. Сборник рассказов. Berique Scherzy

я.

      – Не знаю. Доктор сказал, вроде должны были быть головокружения, тошнота, слабость или что-то в этом роде. Но, у меня не было этих симптомов. Или было? Но, не суть. Возможно, я пытался списать все это на усталость и стресс, и не контролировал эти чувства.

      – Что сказал доктор?

      – Доктор объяснил мне, что это начало «глиобластомы», то есть не злокачественной формы опухоли. Также он добавил, что опухоли мозга включают в себя все опухоли черепа или в центральном мозговом канале. Опухоли образуются в результате неконтролируемого деления клеток и делятся по первичному очагу и клеточному составу. Эти слова ничего особенного и важного мне не говорили, поэтому я прямо спросил доктора, опасна она или нет? Но, доктор не мог твердо ответить, так как рак головного мозга не всегда поддается диагностике. Это так он объяснил мне. На начальной стадии опухоль ведет себя практически бессимптомно, затем может молниеносно перескочить в новую стадию. Что я чувствовал в этот момент? – спросил он, скорее себя, чем меня. – Я даже не знаю. Сейчас я не могу вспомнить, что я мог чувствовать в тот момент. Наверное, я чувствовал, как моя голова становится все больше и больше. И в один момент, пуф, взрывается, – он покачал головой и замолчал.

      Плохой садовник

      Я стоял и смотрел, как бурлит океан, как поднимаются волны и рушатся, ударяясь об скалы. Ритмичный шум океана ввел меня в транс. Я задумался, как судьба расставляет нас, что мы нажимаем на клавиши жизни, играя свою музыку. У кого-то получается целая ода, а кому-то достается рингтон от целой жизни. Кто-то создает ритм жизни, а кто-то пытается сыграть.

      В такой тишине мне не хотелось думать ни о чем, но мысли без конца лезли в мою больную голову. В каком-то веке я нашел тихое место, где мог бы расставить все мысли по полочкам, но я старательно отказывался этого делать. Мне не хотелось думать о разладах в семье. Мне не хотелось думать о работе, которая успела поднадоесть. И мне не хотелось совсем думать о… ребенке.

      Мою тишину перебил мой друг. Мы все еще сидели в его комнате. Он сидел спиной ко мне. Продолжая свою историю, он повернулся ко мне. После короткой лекции, врач предупредил его, что он должен в обязательном порядке прийти к нему через год в такое же время и пройти еще одно обследование. А пока предупредить родственников об этом, и пить врачом прописанные рецепты. И повторился еще раз о том, что опухоль головного мозга переменчива, поэтому она может расти или уменьшится за это время.

      – Я думал, если от нее нет никакой опасности то, зачем пить эти дорогостоящие лекарства. Ведь ничего плохого не случилось, и я решил не говорить об этом никому. Ты, наверное, думаешь, вот дурак. Почему я не рассказал родным об этом? Зачем? Чтобы пожалели? Чтобы попытались помочь? Нет. Это будет деньги впустую. Я знаю столько людей, которые умерли после стольких мучительных операции и химиотерапии. Мне не хотелось обременять родителей такими расходами. А сообщить об этом просто, чтобы знали, не имел никакого смысла.

      – Но ты думал