Путешествие на «Снарке». Джек Лондон

глубины выскакивают вдруг косматые белогривые валы и мчатся к берегу. Они летят друг за другом, захватывая целую милю в ширину, с дымящимися хребтами – белые батальоны бесчисленной армии океана. А ты сидишь и слушаешь несмолкаемый гул, и смотришь на бесконечную их процессию, и чувствуешь себя маленьким, жалким перед бешеной силой, воплотившейся в их реве и ярости. Чувствуешь себя микроскопически крохотным, и одна мысль о том, что можно вступить в бой с этими волнами, заставляет содрогаться от страха. Эти волны, длиною в целую милю, эти зубастые чудовища весят добрую тысячу тонн и мчатся к берегу быстрее, чем может бежать человек. Можно ли отважиться на это? Нет, нельзя, – решает трепещущий разум; и ты сидишь, и глядишь, и думаешь: как хорошо нежиться на траве, в тени у берега!..

      И вдруг там, где вздымается к небесам могучий седой вал из водоворота пены, взбитой как сливки, показывается морской бог. Сначала на головокружительно несущемся гребне, нарастающем, нависающем, обрушивающемся вниз, появляется его голова. Потом черные плечи, грудь, колени, ноги – все выступает на белом фоне, как яркое видение. Там, где за минуту до этого была лишь дикая стихия и непокорный рев воды, стоит теперь человек, стоит прямо, во весь рост, а не бьется судорожно из последних сил, не падает, не гибнет под ударами могучих чудовищ, нет, он возвышается над ними, спокойный, великолепный, стоит на самой вершине – и только ноги его захватывает кипящая пена, да соленые брызги взлетают до колен, а все его тело – в воздухе, в солнечном свете, и он летит в этом воздухе, летит вперед, летит так же быстро, как гребень, на котором он стоит.

      Это Меркурий, смуглый Меркурий. На ногах у него крылья, а в них вся сила и быстрота океана. Он выскочил из пучины, оседлав волну, он скачет на ней, а она ревет и мечется под ним и не может сбросить его. А он даже не борется с ней, даже не балансирует. Он стоит неподвижный, бесстрастный, как каменное изваяние, вознесенное каким-то чудом со дна океана. И он летит прямо на берег, стоя своими крылатыми ногами на белом гребне. И дико разбивается пенная волна и с протяжным, замирающим шумом растекается, обессилевшая, у ваших ног, и вот уже на берегу спокойно стоит канака, смуглый, золотой от тропического солнца. Несколько минут назад он был маленьким пятнышком за четверть мили от берега. Он взнуздал упрямое морское чудовище, он ехал на нем, и гордость победы чувствуется во всем его прекрасном теле, когда он как бы равнодушно взглядывает на вас, сидящего на берегу в тени. Он чувствует себя человеком, представителем той удивительной породы, которая покорила материю, подчинила себе всех прочих тварей земных, завладела всем миром.

      Все это прекрасно, когда сидишь и рассуждаешь здесь, в прохладной тени. Но, собственно говоря, вы такой же человек, из той же удивительной породы; и, значит, если канака может это делать, то и вы можете. Ступайте и пробуйте. Сбросьте одежду, которая только мешает здесь, в этом прекрасном климате. Ступайте и боритесь с океаном: окрылите свои ноги всей смелостью и силой, которыми вы наделены от природы; оседлайте дикие волны, покорите их и катайтесь на их спинах,