Русь меж двух огней – против Батыя и «псов-рыцарей». Михаил Елисеев

потерпели там поражение. «В то же время великий король Новгорода, а также король Пскова со всеми своими русскими пришли большим войском в Унгавнию, осадили замок Оденпэ и бились там восемь дней. Так как в замке не хватало воды и съестных припасов, осажденные просили мира у русских. Те согласились на мир, крестили некоторых из них своим крещением, получили четыреста марок ногат, отступили оттуда и возвратились в свою землю, обещавши послать к ним своих священников для совершения возрождающего к новой жизни таинства крещения; этого, однако, они впоследствии не сделали, ибо жители Унгавнии позднее приняли священников от рижан, были ими крещены и причислены к рижской церкви». А теперь сравним – русские пришли, победили, забрали дань, кто подвернулся под руку, тех крестили, пообещали прислать священников и довести начатое дело до конца и в итоге ничего не сделали! Можно ли представить, чтобы так себя вели немцы? Никогда! Тут же бы стали всех крестить поголовно, поставили бы в замке гарнизон и стали укреплять его всеми возможными способами, а в приобретенные территории вцепились бы мертвой хваткой! Как видим, подход к проблеме абсолютно разный, соответственно разные и результаты. Примерно та же самая картина наблюдается и в 1212 году – пришли, повоевали, забрали дань и, довольные собой, убрались восвояси.

      В 1217 году псковский князь Владимир Мстиславич вновь вторгся в Эстонию, причем его удар был направлен конкретно по крестоносцам, а потому он и получил поддержку окрестных племен. Объединенное русско-эстонское войско насчитывало, по сообщению Генриха Латвийского, до 20 000 воинов, а объектом похода был выбран все тот же замок Оденпе (Медвежья голова). Но, как известно, именно осаждать города с применением новейших достижений военной техники русские не умели, предпочитая действовать по старинке – «обложением», т. е. тесной осадой, пока противник с голоду ворот не откроет, либо «изгоном», т. е. внезапным нападением. История войн в Прибалтике выявила этот изъян в военном деле Древней Руси со всей очевидностью – немцы всегда очень удачно действовали против русских в обороне, и тем абсолютно нечем было похвастаться, поскольку и достижений не было никаких. Сколько бы войск русские князья с собой ни приводили и как ни был мал вражеский гарнизон, результатов все равно не было. То же самое происходило и в этот раз под Оденпе, где, не имея возможности долго стоять под крепостью, русские скатились на откровенный навал – «но всякий раз, как они, по своему обычаю, пытались взобраться всей массой на укрепления горы, тевтоны и эсты храбро отбивали их нападение. Поэтому там они имели большие потери убитыми» (Хроника Генриха Латвийского). Трудно сказать, чем бы все это закончилось, но какая-то светлая голова в ордене предложила прорвать блокаду и выручить осажденных – причем 3000 бойцов повел в бой лично магистр меченосцев Волквин. Все закончилось страшным разгромом крестоносцев, что и зафиксировала Новгородская I летопись: «и побегоша немци к городу, и убиша новгородци два воеводе,