Ну допустим. Феликс Мухоморов

глупы по самому своему определению! Они же не могут быть к лицу существам Высшего порядка! – возмутился я. Мой внутренний, вопреки моим ожиданиям, избрал политику трусливого невмешательства.

      – Давайте хотя бы на одну минуту примем это допущение, как одно из возможных. Только для того, чтобы тут же нашими совместными усилиями разбить его в пух и прах, как несостоятельное. Итак, Вам разве не доводилось в детстве собирать муравьёв и других букашек в баночку? Бабочек со стрекозками ловить радостно? За ящерками бегать? А мышей на даче травить не пришлось ни разу? Вы же выступали в роли Высшего Существа, решая их судьбы.

      – Но это же не хулиганство и не глупость!

      – Смотря с чьей точки зрения. Вы их глазами на себя смотрели?

      «Не смотрели… в голову как–то не приходило» – незваным критиком влез в дискуссию мой внутренний голос, внутренне застенчиво ковыряя внутри меня своим воображаемым носком не менее воображаемого ботинка что-то напоминающее воображаемую землю.

      – Или вот, скажем, идёт себе самый обыкновенный человек мимо не менее обыкновенного муравейника. Кем он видится снизу его обитателям? Наверняка они имеют все основания считать его кем-то судьбоносным для них… разве не Высшим Существом он им представляется?

      Мы с внутренним синхронно озадаченно сопим, молча ожидая продолжения.

      – Один пешеход окурок походя бросил, без всякой задней мысли, и дальше пошёл, на работу спеша из самых благих побуждений: любимую семью надо кормить, по счетам платить, – продолжил чёрт, – а у них там в муравейнике Гибель Помпеи разыгрывается. «Злой Пешеход!» – подумало выжившее в пожаре, заметно поредевшее муравьиное сообщество.

      Другому пешеходу, извините, приспичило, а в муравейнике – «Небеса разверзлись и Высшая Кара – Ливень, Несущий Смерть – постигла недостаточно часто молящихся грешников».

      Мой внутренний ошалело поёрзал внутри, но промолчал. Молчу и я, раз так.

      – Третий оказался лесничим или неравнодушным служащим парка – оградку поставил с табличками вокруг муравейника – с этого момента беседу продолжила уже чертовка. – «Этот Пешеход добр!» – обрадовались перепончатокрылые, благодарно пригнав ему в жертву отару наиболее производительных особей тли. Хотя и он при установке оградки сотню – другую их соплеменников размазал-таки неравномерным слоем по своим подошвам.

      «Нельзя же сравнивать их и нас!» – не выдержал первым мой внутренний. А я не стал его одёргивать, хотя и не был с ним полностью согласен. «Они примитивнее, у них нет культуры, например, или науки! Где их Шекспиры и Гоголи, Ньютоны и Циолковские?».

      – А что ещё они могут думать о проходящих мимо их маленького замкнутого мирка людях? – продолжила номер один, проигнорировав выпад моего внутреннего, – малыш карамельку обслюнявленную выронил или недоеденное пирожное – «Божество откликнулось на наши молитвы и послало Манну Небесную!». Не доводилось слышать подобные речи из муравейника?

      – Нет! – озадачился теперь