Casus cancer. Алексей Геннадьевич Кобяков

Паскалей возьмет – да и уйдет опять! На несколько часов – жди его!…»

      Но нет, этого ничтожного давления оказалось достаточно для моего «обездивайсовывания»! Первый зримый результат!

      А ближе к полудню дня загрохотала каталка – домой!

      И вот я – дома! Скуки по ребятам не было – только по моей койке. В моей палате! (ни тени иронии). С трудом перебираюсь на койку. Отключаюсь…

      Позднее, в палате я обнаружил еще одно «радостное» обстоятельство – пакетик на боку – оказывается, меня еще и стомировали! Да, полная веселуха! (смайлик). Но это – потом, а пока…

      …Как же хочется курить! Место для курения – на улице. У входа. Яснее ясного, что просто не дойду! В Склифе – строжайший запрет на курение и на выход на балконы – бывали случаи сведения счетов с жизнью… Меж тем, на улице – апрель. Окна расконсервированы. И я – в нарушение всех регламентов – а что делать-то! – выползаю на балкон покурить. Выкурив подряд две сигареты, вползаю обратно в палату. Слабость вкупе с никотином ударили в голову.

      Палата вдруг враз прекратила разговаривать! – ребята, округлив глаза, уставились на меня. Видел бы я это, находясь в другом состоянии – покатился бы со смеху! Но мне не до этого – лишь отметил мимику палаты – мне бы просто дойти! Дошел! (смайлик) Упал в койку – эх, где же ты, моя реанимационная роскошь! (смайлик)

      …После операции, когда меня выписали на химию с жестким предписанием начать химичиться не позднее двух месяцев после выписки, я, глупый, какое-то время не мог понять, почему же меня не «собрали» тогда, в апреле, а сделали это лишь спустя почти год, в январе 20-го (успел же до Ковида! (смайлик)). Ответ пришел сам собой. Чудовищно-циничный. А зачем меня «собирать» – тратить время, ресурсы, занимать палатоместо, пр., когда не ясно, как все повернется – даст ли химия результат и не «загнусь» ли я от самой химии? (смайлик). (По статистике, 20-25% больных химию просто не выдерживают…). Это взбодрило еще больше (смайлик).

      …Через 9 месяцев заехал снова – на «сборку». Предлагали на 21 января – но Случай Ильича заставил заехать 22-ого – такими вещами не шутят! Операция – На следующий день.

      …Итак, я снова на Столе! Меня готовят к операции. Настроение – как у участников Первомайской демонстрации – только кофе с коньячком не хватает! (смайлик). Нервное напряжение – явно меньше, чем в тот раз! Заранее, опираясь на прошлый опыт, продумываю План выхода в реанимации… Чтобы скрыть нервный озноб, пытаюсь шутить… Кругом – молодые оперсестры, а я, голый, да еще дергаюсь на Столе! (смайлик)

      Шутки, по-моему, «заходят» – девчонки, продолжая звякать инструментами, улыбаются…

      Уже зная правила, предлагаю подошедшей Сестре снятый крестик намотать на запястье. Снимает и наматывает…

      Помню, прежде чем уйти в наркоз – уже стали водить знакомыми круговыми движениями маской над носом, попросив приостановить Процесс, рассказываю последнюю шутку – как нельзя более уместную – наш Ю.А., отправляясь, сказал свое знаменитое «Поехали!». Первый же американский астронавт – Алан Шепард был более