Русская недвижимость. Рассказы – 3. Ельцмаксимир

разграблению его завода, а с другой – увидев этих уродов, пожалел их и уже без злости. Ах, ты ж, Боже мой! Не знаешь, что лучше: то ли завод спасать от полнейшего его разграбления, то ли, наоборот, отдать его этим бомжам? Хоть пожрут один раз вволю.

      Да и с милицией что-то не совсем ладное происходит. Два часа из отделения не могли за задержанными приехать. То ли бензина нет, то ли совести. Потом всё-таки приехали. А через полчаса выпустили. На кой хрен им лишние рты? Кормить нечем. И этих же самых, только уже в другую смену, опять на заводе поймали. И опять били. Видимо, пока завод в полные развалины не превратиться, до тех пор для них и им подобным он будет тем магнитом, который манит и притягивает к себе, как волков к отаре.

      И всё. Понял Аристархович, что ни с какой стороны никому ничего не надо. Ни хозяевам, – хотя какие это хозяева? – дебилы! – как любит арбитражный (кстати, молодой) директор всех называть, кроме, конечно, себя любимого; ни правоохранительным органам; ни вообще, государству в целом. Ни-ко-му! И от навалившейся тоски, обиды и злости, от безвыходности, Аристархович совсем скатился со стапелей. Да ладно бы только это, он ведь ещё и лается. Рычит, как старый пёс на родном пепелище.

      Последнюю смену проверяющий (которые отродясь по ночам на заводе не заглядывали!) написал на него рапорт. И хоть зарплата на столь ответственной работе маленькая, а порядок всё равно быть должóн!

      – Ты ж не где-нибудь, – усовещал его проверяющий. – Ты ж на производстве.

      – Я? Ха! – рассмеялся Аристархович. – Ты это называешь производством? Да ты различие-то хоть какое-нибудь имеешь между производством и недвижимостью? Между тем, что было, и что вы натворили? – жучок ты красномедный! Разуй глаза, очки протри! У меня уже нет сил смотреть на такое производство. Нет, ты меня слышишь, о чём я говорю?.. Я на это производство уже смотреть не могу трезвыми глазами.

      Проверяющий уже был не рад своей миссии. Смотрел на сторожа, подслеповато моргая и протирая очки.

      – Плесни, – поставил он кружку перед проверяющим, – иначе помру! Будешь за свой счёт хоронить.

      Проверяющий растерянный, с оглядкой, ушёл с завода.

      И, действительно, стали побаиваться. Вдруг и вправду человек умрёт однажды на заводе. За чей счёт хоронить? Подальше от таких хлопот.

      Уволили.

      1995г.

      Провокатор.

      После ужина Николай Выборов расположился в кресле и расслабился. Отходил душой и телом. Хотелось тишины и покоя. Он даже отказался пойти с женой к его сводной сестре, зачем-то та приглашала. Жена с детьми ушла, и Выборов предался отдохновению.

      Прошло с полчаса. Звонок в дверь потревожил Колю. Он дёрнулся в кресле, открыл глаза и в замешательстве уставился на телевизор, словно тот был причиной беспокойства – что-то пёстрое мелькало на его экране, и он издавал тихую музыку.

      Звонок повторился.

      – Кого-то чёрт несёт, – сообразил Николай, нехотя вставая с кресла. – Не дадут отдохнуть по-человечески.

      Выборов,