Осколки моего сердца. Валента Бейлиш

и всё преодолеем.

      Я с тобой. Я хочу знать, как долго над тобой издеваются родные тебе люди?

      – Всю жизнь.

      Подруга была в шоке.

      И я, пока одевалась и замазывала свои синяки, рассказала ей о той огромной ложке дёгтя, которую я получала с рождения… О том, что никогда не рассказывала ей за 3 года нашей дружбы.

      Рассказала, как строго и тяжело мне жилось до того, как я закончила школу.

      Показала тонкий шрам на ключице.

      С каждым рассказом, я плакала…

      Но мне было легче, я наконец-то смогла кому-то это рассказать, наконец-то я больше не держу в себе эту боль…

      Когда мы подъехали к парикмахерской, куда меня записала Сара, я решила, что мне нужны кардинальные перемены.

      (У меня была машина CHEVROLET CRUZE 2011, её мне купил папа. Каждый раз подходя к ней, я вспоминала его. Я скучала.)

      Усевшись поудобней в кресло, я попросила парикмахера сделать мне окрашивание, как у девушки из журнала.

      Это было либо мелирование, либо аиртач… Мне хотелось, чтобы мои волосы стали светлее и длиннее…

      Вся процедура заняла у нас 6 часов. 6 часов и мои волосы на 10 см длиннее. Теперь они покрывают больше половины моей спины… Цвет был неотразим, теперь серо-белые пряди преобладают…

      Последние штрихи и локоны небрежно падают вниз.

      Теперь я другая, новая.

      Глава 3. Вдох – Выдох.

      Мы быстро перекусили в кафе. Кофе и салат. То, что помогает мне жить.

      «Мама была права? Я жирная? Безобразная?» – подумала я, задержавшись у зеркала.

      Моя одежда была размера L. Я не могла понять, где я изменилась.

      Но как слова матери искажают сознание ребёнка, как они ранят.

      Я решила записаться в спортзал, потому что мне было противно смотреть на себя.

      Пожалуй, стать на размер меньше мне хотелось. Возможно, моя грудь 3 размера со мной попрощается, но кому она нужна…

      Сара настояла, что подарит мне платье, в котором я пойду отдыхать вечером, потому что вещей в моём гардеробе было мало. Ничего, по её словам, не подходило для клуба. Не мудрено, я ведь никогда туда и не ходила.

      Не знаю, почему я её слушала и доверяла. Почему не сидела сейчас в углу и не плакала, наверное, потому что в моей жизни жестокость со стороны матери была всегда.

      Я терпела эту жестокость и несправедливость 21 год, но больше не смогла.

      В моей душе стало пусто. Я благодарна маме, что она меня родила.

      Но я её больше не люблю. Не могу её оправдать.

      – Я купила тебе это платье, – сказала Сара, подавая мне пакет с надписью «Zara».

      Надев на себя платье, я была в шоке.

      Платье было длинное, из лёгкой ткани. Тонкие бретели, словно крылья бабочки, не чувствовались на моих плечах. Спина была открыта почти до самой попы.

      Мне показалось, что платье было слишком вульгарным. Под него же даже не наденешь бельё.

      – О боже, какая же ты красотка! Сейчас я замажу твои синяки… Мы должны отдохнуть, я знаю, что ты зануда, но я хочу, чтобы ты первый раз в жизни танцевала и