Ещё двадцать одна сказка обо всём на свете. Игорь Дасиевич Шиповских

перебраться в него.

      – Уж скорей бы государь начинал строительство… – иногда сетовал он. И царь, будто услышав его, не отстраняясь от своих военных походов, на отвоёванных у неприятеля землях поставил первую постройку, крепость-фортецию и, назвав её Санкт-Питер-Бурх, стал возводить город. И вот теперь туда на Балтику в дальние края, через неведомы леса к Ладожскому озеру в устье реки Невы в болота топкие, потянулись обозы, поехали строители да корабельщики. А уж за ними и весь остальной люд потянулся. Засобиралась и графиня Еремея.

      Не один год прошёл со времени её освобождения, но только сейчас глаза её начали восстанавливаться. Много времени лечилась она от этой болезни, уж больно долго без света белого провела в застенках, вот глаза и отвыкли. Медленно, не торопясь Еремея, научилась обходиться без шарфика, подаренного ей ещё тогда князем-кесарем. Постепенно она обрела здоровый облик и начала походить на себя прежнюю, молодую. Пришёл срок и государь явился к ней, забрать её в новую столицу. Много лет он не видел Еремею такой, а сейчас как взглянул и, словно прозрел.

      – Ах, голова моя садовая!… это ж я тебя тогда в той девочке признал,… то-то она мне знакомой показалась! Ах, я растяпа, мне бы её ещё тогда узнать… – неожиданно вспомнив о былом случае на представлении, заахал он.

      – Кто государь!?… Ты о ком!?… – встрепенулась Еремея. Тут-то царь и рассказал ей о том предчувствие, что случилось у него тогда. Через минуту они уже во весь дух мчались на ярмарочную площадь, но было поздно, театрик со всеми своими обитателями был уже на полпути в новую столицу. Государь хоть и расстроился, но долго думать не стал, собрал Еремею и увёз её с собой на Неву. Да и вообще, мало кого из прежних обитателей города теперь можно было застать на месте. Сейчас все они стремились туда на берега Невы в новый мир, ведь там разворачивались главные события, там творилась будущая история великого государства.

      Город, заложенный государем, рос, как на дрожжах. Где ещё вчера была топь, сегодня уже стоял не то чтобы роскошный дворец, но точно добротный дом годный для житья. А там где были мостки, разворачивался просторный проспект, стрелой устремляясь к Неве. Дел накопилась масса, государь метался с одного конца стройки на другой, до всего у него был интерес. Видя всё новые успехи строителей, он радовался как ребенок в песочнице новой игрушке, и постоянно восторгался своему творенью.

      – Парадиз!… Ай да парадиз!… – нахваливал он. Еремея теперь уже совсем поправилась и почти каждый день в сопровождении специально представленного к ней солдата объезжала строящийся город в поисках того самого балаганчика дедушки Фомы.

      8

      А меж тем пролетело уже десять лет, с тех пор как пропал Никодим. Все уже даже и не чаяли увидеть его живым, все кроме Еремеи, для неё он оставался живым, и она днём и ночью ждала своего графа, ни смотря, ни на что. И правильно делала, ведь не бывало такого, чтобы люди подобные графу пропадали просто так. А вот какая вещь случилась