По ту сторону фантазий. Kina Mizuki

что ты сделаешь? – продолжала ехидничать я. – Убьёшь – это вряд ли. У тебя была такая возможность, но ты ею не воспользовался. Подчинишь? Ты ведь и сам знаешь, что я необычная рабыня. Только у монастыря есть власть надо мной.

      – Как раз для этого я приготовил несколько игрушек, – встав со стула, произнёс граф, направляясь в мою сторону.

      – Любишь пожёстче? – ответила колкостью я.

      – Обожаю, – многообещающе усмехнулся тот и одновременно защёлкнул браслеты на моих руках. – Особенно этот взгляд, полный непонимания.

      – Что это? – грубо спросила я, глядя на мужчину исподлобья. Он по- прежнему нависал надо мной, что неимоверно бесило.

      – То, что заставит тебя подчиниться, – положив руки мне на плечи, ответил тот, внимательно вглядываясь мне в лицо. Машинально дёрнула плечами, стараясь сбросить его руки, но куда там. – Я же говорил: я твой хозяин. Монастырь больше не имеет власти над тобой.

      – Ты не мог сломать печать: артефакт вживлён нам под кожу, – недоумевала я.

      – Как видишь смог, – уверенно заявил тот, присаживаясь передо мной на колени. – А это на случай, если решишь сбежать или выкинуть что-то наподобие того, что было в оранжерее. Щелчёк -и на моих лодыжках оказались точно такие же браслеты, что и на запястьях.

      – А теперь, щеночек, скажи гав, – я уставилась на него как на идиота, точно зная, что не стану этого делать, но в этот момент в спину будто вогнали спицу, которая прошла между позвонками, заставляя выгнуться дугой от боли. Чертовски больно. Но упрямо продолжаю молчать. Знаете, какая боль, когда судорогой сводит икры? Так вот, кажется, судорогой свело всё тело, и боль ощущается в десятки раз сильнее. Я, конечно, мазохистка, но не настолько, чтобы терпеть такую пытку. Что ж, если Клайз хочет поиграть, мы поиграем, благо времени у меня предостаточно.

      – Гав, – сквозь зубы процеживаю я и боль отступает. Тяжело дыша, пытаюсь восстановить дыхание, не отводя злой взгляд от мужчины, бросая ему вызов.

      – Хорошая девочка, – потрепал меня по голове тот, поднявшись на ноги. – Дагер, отведи её обратно. – тут же молчаливой тенью от стены отделился капитан, спеша выполнить приказ.

      – Эй, а как же личные покои? – возмутилась я, пытаясь оттолкнуть руку, удерживающую меня на месте. – Я подчинилась.

      – Это я заставил тебя подчиниться, – криво усмехнулся граф, беря меня за подбородок. – Ты всё ещё строптива, поэтому здесь тебе самое место, – пальцы мужчины напряглись, сдавливая мою челюсть. – Я твой господин. На “ВЫ” и глазки в пол. Уяснила? Уводи её.

      Всё, что я думала в тот момент о графе, состояло из одной ненормативной лексики. Чувствую, в сравнении с тем, что меня ждёт здесь, ад показался бы мне раем. И как же я была права в своих умозаключениях, но об этом позже.

      В одиночестве просидела примерно с неделю, если судить по активности крыс. Днём они обычно спят, а охоту начинают лишь с наступлением темноты. Особо голодные пытались откусить кусок и от меня, но я нашла с ними общий язык, оставляя