Меч равновесия. Константин Кураленя

без подкупов и предательств, но на войне все средства хороши. Человек в сущности своей ничтожное существо, готовое за мелкую подачку продать всех и всё. Курват самодовольно ухмыльнулся. В это время полуобнажённые наложницы, обслуживающие его за столом, стали предлагать ему фрукты и сладости. Хан повернул голову к одной из них, вынул губами ягоду из грозди винограда, а другую грубо притянул к себе. Но, встретив в её глазах испуг и покорность, вдруг подумал о том: что скоро сама Тина вот таким же взглядом взглядом будет смотреть на него. Он грубо оттолкнул наложницу. И погрузился в шумное веселье.

      Между тем лагерь варваров не спал. В нём протекала только ему одному понятная, со стороны кажущаяся бестолковой жизнь. Из тумена в сотни и десятки сновали посыльные, и среди всеобщего разгула и веселья улавливалась железная рука хозяина. Посты и дозоры по-прежнему добросовестно несли свою службу. Хотя непосредственные боевые действия были закончены, но смертной казни за разгильдяйство и прочие провинности никто не отменял. Да и времена были такие, что в любой момент враги могли появиться ниоткуда, причём, кто и сколько – никто не мог знать.

      Позже эти времена назовут «Великое переселение народов». Времена, когда умный, жестокий и властный вождь мог захватить себе королевство, вытеснив в необжитые края целый народ.

      Совершенно трезвым взглядом Курват обводил своих соратников, желая определить, кто в будущем может стать его врагом. Взяв очередное яство из рук рабыни, он подумал, что поражение королева Тина потерпела, когда он распространил призыв о помиловании врагов и приём их в своё войско на равных со всеми условиях.

      «Да, тут советники честно отработали свой хлеб», – ухмыльнулся он. Затем его мысли вновь перекинулись на Тину. Самоуверенная девчонка. За время войны он два раза предлагал ей выйти за него замуж, но в ответ слышал лишь дерзкие слова отказа.

      –

      Мы рассмотрим все полученные предложения. Не думаю, что просьба вашего хозяина будет удовлетворена. Принцессы крови и внучки великого Аттилы не выходят замуж за пастухов, – ответила она его послам.

      Она его унизила, а таких вещей он не прощал и жестоко мстил за дерзость. Ну, ничего, теперь он сделает её своей наложницей и, досыта насладившись местью, отдаст на потеху своим доблестным воинам.

      –

      Проклятая! – заскрипел он зубами при неприятных воспоминаниях и мысли о том, что кто-то кроме него посмеет прикоснуться к её телу.

      «Нет, – решил он. – Воинам, пожалуй, не отдам, сам буду наслаждаться её унижениями».

      –

      О величайший из величайших, – с подобострастной улыбкой прервал его мысли правая рука Алан. – Сегодня у тебя самая великая победа, ты без битвы разгромил последнее войско гуннов. Только что из лагеря этой дочери волчицы пришли последние перебежчики. Лагерь пуст, не считая жалкой сотни её личных телохранителей. Правда, её отряды перешли в основном без предводителей. Но это ничего не меняет, с ней они тоже не остались, просто они страшатся