Спасибо за то, что ты есть. Ольга Малышкина

сердца по неизвестной причине. Мне давно хотелось проверить этот удар на практике, а не в теории. Так что выбирай.

      – Между чем и чем? – пролепетал Кургузов.

      Сашка достал из бардачка планшет, из него – листы бумаги и ручку.

      – Пишешь признание на всё, что натворил один или в компании, подробно и чётко формулируя мысли, с датами и деталями. Напомнить некоторые?

      – На пожизненное хочешь раскрутить?

      – Я же сказал, что у тебя есть выбор. Можно всё закончить сейчас. Причём этот вариант лично меня устроит больше. Этот же вариант тебя ждёт, если в суде откажешься от показаний.

      – Освободи руки, буду писать.

      – Хватит тебе одной.

      Сашка перещёлкнул наручники, освободив Кургузову правую руку, а левую пристегнув к дверце.

      – Может, я левша, – проворчал тот.

      – Ты правша, – спокойно ответил Сашка, подвинул планшет с бумагой и ручкой, сам вышел из машины.

      Телефон снова зазвонил. Отец. Они редко разговаривали вот так, на расстоянии.

      – Сын, Таня мне рассказала… Я хочу знать твои намерения.

      – Они уже осуществляются.

      Сашка на физическом уровне ощутил, как отец напрягся.

      – Пап, он пишет признания, то, чего ты испугался, делать не пришлось.

      – А ты бы… сделал?

      Сашка вспомнил, как тряслась от ужаса Таня у него за спиной, представил, как несколько мужиков насиловали четырнадцатилетнюю девочку, сломали ей здоровье и жизнь и вышли на свободу через шесть лет… И других, кто не отважился заявить, не веря в справедливость…

      – Да. А ты?

      Теперь пришла очередь отца вспомнить, как держал за руку умирающего сына, глаза жены…

      – Да…

      – Значит, ему повезло.

      Глава 7

      Кургузов всё ещё писал, точно насобирал на пожизненное… Сашка сел на траву, прислонившись спиной к стволу берёзы. Поймал себя на мысли, что уже очень давно не был в лесу. Наверное, сейчас и грибы есть. Вдыхал ароматы наступающей осени… Вспомнил, что позавчера была годовщина смерти Таниной мамы. Ах ты ж… Она с малышом, наверное, и на кладбище ездила, ему не стала напоминать… Потом вернулся к своему «делу». Не хотелось оформлять Кургузова как явившегося с повинной. Добиться бы заявлений от его жертв… Однако он понимал, как тяжело будет родителям девочек снова окунаться в эту грязь и боль, не говоря уж о самих девочках… Для очистки совести всё-таки позвонил тем двум семьям, чьи координаты списал из дела Кургузова. Как и ожидал, услышал отказ и просьбу оставить их детей в покое… Хотя бы сообщил им, что насильник понесёт наказание. По его собственному делу срок давности уже истёк…

      Позвонил Дмитрию в отдел.

      – Всё нормально. Скоро привезу.

      – Могу порвать твой рапорт? – с облегчением спросил тот.

      – Можешь.

      Наконец, увидел, что Кургузов выпрямился. Закончил, значит, своё жизнеописание…

      Сашка снова защёлкнул наручники на его руках, пробежал глазами написанное, опять почувствовал желание убить его прямо тут… Сколько же трагедий даже не дошло до разбирательств…

      – Про