Скобелев. Василий Иванович Немирович-Данченко

в огне – производит гораздо сильнейшее впечатление на окружающих, чем столь же почтенная, спокойная и простая храбрость, присущая вообще нам, русским. И когда Скобелев, таким образом, появлялся уже в начале прошлой войны под огнем, впереди, всегда веселый, разодетый, вдохновенный, лучезарный, как выразился о нем один из его поклонников, – мокрые курицы клохтали.

      – К чему эта рисовка, к чему… Он просто хочет доказать, что недаром получил у «халатников» свои кресты.

      В это же самое время наиболее простодушная и наиболее проницательная часть армии (ребенка и солдата – не надуешь) относилась к опальному герою совершенно иначе. Она отдавала ему справедливость и в молодом орленке, только что еще расправлявшем свои сильные крылья, уже угадывала будущего гениального полководца… Я помню, раз мы шли вечером по лагерю близ Журжева. Из одной tent-abri [Военная палатка, открытая с двух сторон] раздавался говор. Вдруг послышалось имя Скобелева.

      – Постойте… Это очень интересно узнать, что обо мне говорят солдаты.

      – А если бранятся?..

      – Тем лучше… Это хороший урок. Вы не думайте. Солдаты очень проницательны при всем своем простодушии… Это такие нелицеприятные и неумолимые судьи!.. Несмотря на то, что этих судей держат в ежовых рукавицах.

      – Да и дерут даже!

      – Только не у меня! – вспыхнул он. – Я скорее расстреляю солдата, чем высеку его. Нет ничего более унизительного!

      А в палатке действительно шел разговор о генералах.

      – Нет, брат, Скобелев это настоящий… Он, брат, русской природы. Он что твой кочет красуется.

      – Ну, уж и кочет.

      – Известно. Храбрее кочета птицы нет. Ты видал, как кочеты дерутся… Они, брат, это ловко… И нарядные же… Кочет, брат, никого не боится. Потому он и красуется… Петух, брат, зорок – он свет сторожит!

      – А наш-то? – И при этом солдат назвал своего генерала.

      – Наш – дудка.

      – Как – дудка?

      – А так… Возьми ее кто хошь, дуди с одного конца, а с другого она разговаривать будет… Настоящая дудка. А ен, брат, петух… Петух свет любит, как свет увидит, сейчас и кричит, и всех разбудит…

      В другой раз поздно вечером пришлось нам идти по Зимнице.

      Опять послышался отрывочный говор, солдаты ссорились с жидом-кабатчиком.

      – Вот ты сидишь при всей своей глупости, а мы пойдем да Скобелеву и скажем.

      – А и что мене Скобелев?

      – Скобелев… Ты думаешь, он спрашиваться станет.

      – И чего же он мне сробит?

      – Возьмет тебя, да и под расстрел, чтобы ты православных воинов не грабил.

      – А плевать я хочу на вашего Скобелева! – разозлился жид.

      – Ты – плевать… Ах ты, подлое семя!.. Да ты знаешь, кто Скобелев – то?

      И началась баталия… Солдаты от слов перешли к жестам, послышался гвалт избиваемого еврея…

      – Нет, брат, мы за Скобелева постоим… Он нас в обиду не даст, а уж и мы его не оставим… Будь спокоен!

      И для