Фата для церковной мышки. Галина Полынская

круиз.

      Такую жирную карту мне нечем было крыть, не придумали еще такого туза.

      – Это он тебе сказал?

      Тая отвернулась к стене и не ответила.

      – Идешь гулять с Лавром? – вздохнула расстроенная я.

      – Иду, – глухо ответила Тая.

      Подруга быстро поднялась и, не глядя на меня, пошла в ванную. А я осталась с неприятным ощущением, будто это я собственноручно развалила ее шикарную свадьбу.

      Они ушли, а я, вся в невеселых думах, отправилась умываться. Размышляя над тем, что кофе вреден, но вкусен, я завершила омовение и направилась было на кухню, как вдруг мое внимание привлекла трель мобильника. Трель доносилась из Тайкиной сумки. Скорее рефлекторно – телефон звонит, значит надо ответить – я полезла в сумку и достала аппаратик. На дисплее высветилась надпись: «Артур-мобил». Я нажала на кнопочку ответа и отчего-то хриплым басом произнесла:

      – Да?

      – Таечка, здравствуй, – произнес негодяй. – Не разбудил?

      – Нет.

      – Замечательно, слушай, я взял два билета в театр Гоголя, отличная пьеса, я ее уже видел, но хочу посмотреть еще раз с тобой. Как обычно в семь часов. Ты пойдешь?

      – Не знаю, – я пару раз кашлянула в трубку, – похоже, заболела.

      – Заболела? Температуру мерила? Давай я подвезу все необходимое!

      Слушая его, я смотрела на облупившуюся во многих местах обувницу-калошницу и не знала, что и отвечать влюбленному, заботливому жениху. Чужому жениху.

      – Перезвоню, – наконец брякнула я и нажала на отбой.

      Телефон практически сразу зазвонил снова. Я опять нажала на отбой и убрала его обратно в сумку. В конце концов, мне хотелось кофе.

      Я уже допивала большую чашку ароматного напитка, когда наконец-то вернулись Тая и сладкий. Пока Лаврентий шумно пил воду из своей поилки – небольшого эмалированного тазика, я честно передала ей наш короткий разговор с Артуром. Ожидая, что сейчас она изрыгнет громы и молнии, порицая мою самодеятельность, я на всякий случай отошла к окну (кто знает, может, придется выпрыгивать), но она посмотрела на Лаврентия, взяла его полотенце и тщательно вытерла мокрую собачью морду. Затем сказала:

      – Странно… выходит, отец не задал ему жару?

      – Не знаю, но разговаривал он как ни в чем не бывало. Пойдешь в театр?

      – Я перезвоню. Давай скорее собираться, а то опоздаем.

      Я хотела спросить, куда, собственно, мы едем, но вовремя вспомнила куда. Сегодня же перебираемся в новый офис.

      Чтобы успеть стопроцентно, добираться решили на метро. Настроение было задумчивое, лица лиричные – обе размышляли на одну и ту же тему. Покачиваясь на диванчике в вагоне, я пыталась понять, что происходит? Если отец не стал разговаривать с Артуром, то зачем он ждал у ресторана? И кого именно желал выловить? А если бы мы уехали все втроем? Если бы, да кабы… Но, касательно возможной свадьбы настроен он был резко отрицательно, и если не стал говорить с Артуром, то… почему? А если поговорил, то причем тут билеты в театр? Или он и вправду влюблен в Таюху? Я скосила глаза и посмотрела на ее курносый профиль. Не нравилась мне вся эта история, хоть плачь.

      У