Название | Наполеон |
---|---|
Автор произведения | Д. С. Мережковский |
Жанр | Биографии и Мемуары |
Серия | Библиотека проекта Б. Акунина «История Российского государства» |
Издательство | Биографии и Мемуары |
Год выпуска | 1927 |
isbn | 978-5-17-121383-1 |
Надо бы ему выбрать одну из двух пирамид. Но он этого не делает – страшится: тут, кажется, это человеческое слово подходит к нему. Он хочет соединить обе пирамиды. Конкордат и есть попытка такого соединения.
«Это была самая блестящая победа над духом Революции; все остальные – только следствия этой, главной. Успех Конкордата показал, что Бонапарт лучше всех окружавших его угадал то, что было в глубине сердец», – говорит современник.
Да, понял он, что религии не создаются. Алкораны не сочиняются; не захотел быть «чудовищною помесью пророка с шарлатаном», как определяет его Карлейль с грубою легкостью. «Не хотите ли вы, чтобы я сочинил, по своей фантазии, новую, неизвестную людям религию? Нет, я смотрю на это дело иначе: мне нужна старая, католическая религия; она одна в глубине сердец, неискоренимая, и одна только может мне приобрести сердца и сгладить все препятствия».
Но что главное препятствие в ней же, в самой религии, он уже давно знает. «Христианство несовместимо с государством, – пишет семнадцатилетний мальчик Бонапарт в своих ученических тетрадях. – Царство Христово не от мира сего. Оно ставит верховную власть Бога на место верховной власти народа». «И государя, – мог бы он прибавить. – Оно разрушает государственное единство».
Чтобы соединить две пирамиды мирового владычества, государство и церковь, надо что-то существенно изменить в христианстве. Что же именно? «Я старался не задевать догмата», – говорит Наполеон простодушно, как военный человек о невоенных делах. Но не задевать догмата было трудно – труднее, чем он думал: ведь к самому существу догмата относится вопрос: кто истинный Владыка мира – Богочеловек или Человек-бог?
Но он все-таки начал это трудное дело: объявил, что нет двух наместников Христа, папы и кесаря, а есть один-единственный – кесарь. По Наполеонову катехизису: «Бог сделал императора наместником Своего могущества и образом Своим на земле». Только ли образом? Архиепископ руанский, кощунственно играя словом «christos», «помазанник», называет императора «Христом Провидения», «le christ de la Providence».
«Я надеялся управлять папою, и тогда какое влияние, какой рычаг для власти над миром!» – открывает Наполеон «тайну» свою, опять только на Св. Елене, когда уже все кончено и дело проиграно. – «Я управлял бы миром духовным так же легко, как политическим». – «Я вознес бы папу безмерно… окружил бы его таким почетом и пышностью, что он перестал бы жалеть о мирском; я сделал бы из него идола; он жил бы рядом со мной; Париж был бы столицею христианского мира, и я управлял бы миром духовным, так же как светским», – все повторяет он это, все возвращается к этому.
Но легко ли это или трудно, все-таки не знает наверное. «Духовная власть государя была предметом всех моих помыслов и всех желаний… Без нее нельзя управлять…