Арктика в Великой Отечественной Войне. Алекс Бертран Громов

немецкого летчика в кабине. Сфотографировав гавань Полярного, немецкий самолет прошел над Кольским заливом, над аэродромом в Ваенге и отправился восвояси. Несмотря на ранее полученные инструкции открывать огонь в подобных случаях, ни одна из советских батарей не сделала по нему ни одного выстрела. В объяснениях командиров батарей командующему флотом звучала одна и та же фраза: не открывали огня из-за боязни что-либо напутать. Артиллеристы боялись, что, если они поддадутся на провокацию немцев, это может стать причиной конфликта и, возможно, начала полномасштабных боевых действий. Контр-адмирал Головко дал приказ перехватить самолет, но поднятые в воздух дежурные истребители И-15 и И-16 не обладали необходимой для перехвата скоростью полета, и немецкий самолет отправился на свой аэродром с собранной информацией о главной базе нашего Северного флота.

      Спустя несколько часов над советской Арктикой появилось звено немецких самолетов, один из которых прошел над бухтой Озерко. На этот раз, выполняя приказание командующего Северным флотом – в случае появления неизвестных самолетов их сбивать, – зенитки открыли дружный огонь, но так и не смогли задеть чужие самолеты, летевшие на высоте свыше семи тысяч метров. Было очевидно, что немцы делают последние приготовления к нападению.

      Головко не только доложил об этих инцидентах наркому ВМФ Н. Г. Кузнецову, но и отправил телеграмму генерал-лейтенанту М. М. Попову – командующему Ленинградским военным округом, которому Северный флот оперативно подчинялся по вопросам сухопутной обороны. В ответной телеграмме, подписанной начальником штаба Ленинградского округа, было сказано: «Не давайте повода противнику, не стреляйте на большой высоте». Головко объявил на Северном флоте оперативную готовность № 2. Такую же готовность объявили и на Балтийском флоте. До начала Великой отечественной войны оставалось три дня…

      Но даже располагая такими данными о намерениях врага, Северный флот и Красная армия на Севере не получили из Москвы соответствующих инструкций, а самое главное – военных сил и боевой техники было недостаточно для отражения вражеского нападения. Как отмечал в своем дневнике контр-адмирал Головко, «пограничный район, который затем получил наименование мурманского направления, оборонялся всего лишь одной стрелковой дивизией, и то неполного состава, сильно поредевшей по всяким причинам мирного времени. Новых типов самолетов авиация флота еще не получила. Северный флот располагал несколькими самолетами типа "СБ", а наш сосед – 14-я армия – полком таких самолетов. Иными словами, если брать соотношение сил лишь в абсолютных цифрах, по количеству и по оснащенности современными для того периода боевыми средствами, Северный флот и сухопутные войска, расположенные на участке, примыкавшем к государственной границе в районе Кольского полуострова, должны были оказаться в самом невыгодном положении с первого часа военных действий»[25].

      Самолет

25

Головко А. Г., 1979.