На излёте, или В брызгах космической струи. Роман. Анатолий Зарецкий

Целый день не отходила от меня. Вечером приехала с работы Таня. Конечно, она тоже была рада моему возвращению, но по мгновенно упавшему настроению было видно, что результаты этой поездки в Харьков ее, как и тещу, не порадовали. Еще бы! Из первой поездки я вернулся хотя бы с паспортом, а из второй – без паспорта, да еще с ненужной харьковской пропиской. Она уже не воспринимала, что это все-таки прогресс, потому что ждала конечного результата. А его не было. Чуть позже в нашем разговоре впервые всплыл финансовый вопрос. Поездки истощили мой кошелек, а денежных поступлений можно было ждать лишь, когда документы поступят в московский военкомат. И неизвестно, когда они еще поступят.

      Вряд ли в день моего приезда мы с женой обсуждали бы эту тему. Но, похоже, не обошлось без влияния тещи, и Таня заранее была готова к нелицеприятному разговору. Представляю, сколько усилий приложила мать, внушая дочери свои меркантильные соображения. Помню, еще в Казахстане сказал Тане, что «на гражданке» мне, очевидно, не скоро удастся достичь уровня моего армейского жалования. Тогда она ответила, что неважно, сколько буду получать. Важно, что мы, наконец, будем все вместе. И вот впервые оказалось, что этого недостаточно. Настроение резко упало.

      – Что ж, в Харькове мне предложили устроиться работать на авиазавод. Если это выход, готов завтра же вернуться. К тому же наш адвокат сказал, что я имею право прописать мою семью в новой квартире. Ты готова ехать со мной в Харьков? – спросил я Таню, заранее зная ответ. Реакция на мои слова оказалась неожиданной для нас обоих. В комнату ворвалась теща, которая, стоя под дверью, подслушивала наш разговор.

      – Езжайте в свое Харьково! – тут же выложила она свое видение нашей проблемы.

      Но, нет худа без добра – неудачное вторжение тещи мгновенно положило конец нашей размолвке. Теща была выдворена, а Таня, наконец, стала слушать, а главное – слышать то, что рассказывал ей о харьковских событиях.

      Решили, что никто никуда не поедет, а с утра займусь ремонтом квартиры. Еще днем обратил внимание на отошедшие кое-где обои. Особенно это было заметно в комнате тещи – в углах у окон. В Харькове обои были не в почете, большинство предпочитало окраску стен. А потому предстояло освоить совершенно незнакомую операцию.

      К моему удивлению, все оказалось гораздо сложней, чем думал. Стоило вскрыть угол, оттуда высыпалось все, что могло сыпаться. Остальное вывалилось. Часть сразу, а часть от легких постукиваний молотком. Оголилась арматура, а в образовавшуюся щель между плитами была видна улица. И это новый дом. И года не прошло с момента сдачи в эксплуатацию. Теща была поражена и испугана.

      – Да ты так весь дом разрушишь! Езжай в Харьково, там ломай, а здесь не смей. Немедленно прекрати, а то милицию вызову! – закричала она так, что напугала Светланку, которая тут же расплакалась. Успокоив дочь, убрал мусор, заткнул щели тряпьем и отправился на поиски стройматериалов.

      В магазине «Хозтовары» цемент продавали расфасованным в килограммовые пакетики по рублю за пакетик.