Впереди только тьма. Виктор Вражин

если мы не замерзнем. Не важно, если никто так и не увидит Его свет в темноте, – напыщенно цитировал Верный Дранас, гордясь праведными фразами. Адриану же нечего было на это ответить. Слова из писания играли против его личного чувства справедливости. Снова разрываясь внутри от сомнений, единственное, что он мог сейчас сделать – это смириться.

      Все еще подавляя в себе гнев, Гофард шумно встал из-за стола, будто ужаленный. Он злобно сжимал губы, а взгляд его был пронзителен, как у стальной птицы на столе настоятеля. Как никогда, церковнику хотелось занять место этого старика, чтобы, наконец, показать, что значит по-настоящему служить церкви верой и правдой.

      – Я не забыл, Верный Дранас, – слова колко летели в настоятеля. Гофард с презрением повторил за ним приказ. – Сегодня я отберу себе людей для отряда, а завтра обязуюсь зайти к архимагу.

      Адриан слегка склонил голову, будто в почтительном жесте, но, скорее, подчеркивая недовольство. Он коротко закончил вопросом:

      – Еще будут указания, Верный Дранас?

      Наставника только забавляла беспомощность паладина в этом разговоре. Он даже не хотел этого скрывать, широко расплывшись в улыбке. Уже долгие годы ничто не могло перечить воле настоятеля.

      – Вы свободны, Карающий Меч. Прах к праху.

      Воин не заставил себя долго ждать, направившись к выходу. Адриан выпустил всю копившуюся злобу, с силой захлопнув дубовую дверь за собой. Она готова была сорваться с петель, но чудом осталась на месте. Впрочем, монахам было не впервой ее чинить.

      ***

      Гофарду всегда нужна была четкая мотивация, цель, которой он мог отдаться до конца. Он всегда должен был знать, что все идет во благо самой Истины. Потому слова в письме и реакция настоятеля сильно покачнули уверенность паладина. Церковь обладала неоспоримой властью, и ничто не могло заставить ее быть обязанной кому-то, тем более колдунам.

      Адриан предвзято относился к этим шарлатанам. Его вера не клеймила их деяния как нечто греховное, нет. Но паладин достаточно хорошо вчитывался в писания, и в текстах почти всегда маги выставлялись не в лучшем свете. Они были сборищем предателей и лжецов, преисполненных властью. Не зря в Послании был свой собственный свод законов для магов и их учений. Каждый из них должен был соблюдать их, дабы не пресытиться этой безмерной мощью, корни которой уводят в грех.

      Несмотря на все это, колдуны считались важной частью Королевства, хоть они и вели свой образ жизни обособленно. За столетия они сильно продвинули науку, улучшив быт жителей. Но, как было сказано в священных текстах, из-за возможного всесилия им воспрещалось нести магию во вред живому, в любых проявлениях. Магам даже нельзя было участвовать в войнах, сколь бы ни было велико искушение командующих. Любой чародей, пренебрегший священными запретами, считался отступником, нечестивцем. Для этого Адриан и был рожден – находить тех, кто забыл нерушимые постулаты. Многие годы жизни он потратил, чтобы собственноручно карать эту погань. Ведь