Пикник на обочине. Счастье для всех. Дмитрий Силлов

как же… Это ж грабеж средь бела дня…

      – Почему грабеж? – осклабился капитан, следом за ним автоматически растянули хомячьи щеки автоматчики. – За проход из Зоны троих сталкеров с хабаром и без досмотра – вполне нормальная цена.

      – Да откуда трое-то? – возопил Жила.

      – Как откуда? Ты, твой мутант, что в трейлере среди ящиков зашхерился, и вот это тело с обожженной рожей. Ты ж сам сказал, что он сталкер. Ну и вот.

      – Так это ж…

      – А-тставить базар, – рыкнул капитан. Его пристяжь разом перестала лыбиться и недвусмысленно взяла автоматы наизготовку. – Короче. Или плати, или чеши обратно в Зону. Хоть лесом двигай до Губинского блокпоста, хоть в Припять ныряй вместе со своим барахлом, авось речной патруль не подстрелит и возьмет дешевле. Только учти, сейчас на кордоне усиление в связи с возросшей активностью Зоны, и проверяющие из центра скачут по гарнизонам, как вши по сверхсрочнику. Так что, если какая-нибудь шишка на блокпост заявится, тебя при визуальном контакте тупо расстреляют без разговоров, а «проверкин» доложит наверх о ликвидации очередного преступного элемента. Выбор за тобой, коммивояжер.

      Выслушав все это, Жила вздохнул горестно и, чуть не плача, полез в трейлер, откуда и вынес, пыхтя и отдуваясь, пять войлочных свертков, каждый величиной с небольшой чемодан. Так вот обо что я бился всеми частями тела во время поездки! Свертки были тщательно перевязаны брезентовыми ремнями, и на каждом стояли черные печати с надписями на трех языках: «Осторожно! Не кантовать! Научное оборудование!»

      Это правильно. Хабар, взятый из Зоны, конечно, можно брать голыми руками, чесать ими разные чешущиеся места, бросать его об землю или в костер. Некоторые даже это проделывают в реале, особенно «отмычки», осознавшие, что обратно к маме с папой они уже не вернутся и терять им больше нечего.

      А те, кому терять есть чего, предпочитают переносить хабар в освинцованных контейнерах, для безопасности обернутых в несколько слоев войлока, чтоб, не дай Зона, не сотрясти ненароком опасный груз. Признаться, я сам таких укупорок живьем не видел, наш брат сталкер в основном хабар в поясных контейнерах таскает. Правда, слышал о том, что вывозится он из-за кордона чуть ли не в броневиках, плотно забитых изнутри ватой. Брехня это все, конечно. Вон оно как транспортируется, богатство Зоны, оплаченное кровью многих сталкеров. Научное оборудование, мать его…

      – Вот это другое дело, – дружелюбно улыбнулся Голопупенко. – Добро пожаловать на страхолесский рынок. Только ты осторожно по обочине езжай. А то недавно Балан на своем драндулете завалился набок, так ему пришлось нам весь хабар скинуть, чтоб мы его БТРом на дорогу выволокли. Так и поехал он обратно в Зону, чего на рынке без товара делать-то?

      Жила ничего не ответил. Поднапрягшись, закинул меня обратно в трейлер, после чего сквозь шум заведенного двигателя я расслышал рык капитана:

      – Открыть ворота!

      Трейлер затрясло, потом он накренился набок, но довольно скоро вернулся в нормальное положение. Транспорт Жилы въезжал