Вспомнить все. Алмаз Эрнисов

чувствовал себя, словно меня поместили в скорлупу, особенно раздражали ботинки. Но к этому придется привыкать. Вейцом всему стали черные кожаные перчатки. Вот они мне действительно мешали. Изнанка карябала руки. Кожа оставалась еще очень чувствительной. Доктор мне запретил даже рукопожатие.

      – У тебя хороший вкус, Антон. Белый плащ и кепка с костюмом мне очень нравятся.

      Он снисходительно наблюдал за мной, склонив голову на бок и оценивал общую картину.

      – Мой вкус совершенно ни при чем, Макс. Эту одежду ты покупал сам. С твоего дома сняли пломбы и печати, и я взял их из твоего шкафа.

      – И на том спасибо.

      – Нам пора ехать.

      – Кажется, ты говорил, что мой дом находится в Ватутенках?

      Он улыбнулся.

      – Твоя новая память лучше твоей старой, Макс.

      – Наверняка, если ее очистили от мусора и пыли. Там полно места для свежей информации.

      Доктор Розин и Рита проводили нас до машины. Мы долго прощались и наконец выехали за ворота. Я оглянулся и еще долго смотрел на утопавшую в дымке старинную усадьбу, где началась моя новая беззаботная жизнь. С чистого листа, который теперь мне придется заполнять самому.

      Глава II

      Водоворот

      Всю дорогу мы молчали. Я смотрел в окно автомобиля, надеясь увидеть что-то необычное. Но мы ехали все время по шоссе и через Москву не проезжали. Антон объехал город по кольцевой дороге. И тем не менее мне все казалось интересным.

      Я немного волновался, видя перед собой бесконечные пространства. Где-то все должно заканчиваться. А что дальше, за тупиком? Ничто? Ничто – это тоже что-то и должно иметь свое определение.

      Наконец машина свернула на проселочную дорогу. Мы проехали через лес и выбрались к коттеджному поселку. На первый взгляд домов было не очень много.

      Они стояли в глубине опушки, в чаще деревьев и держались друг от друга на почтительном расстоянии. Наш дом стоял на окраине, а сколько еще коттеджей выстроилось в шеренгу вдоль леса, я не знал. Асфальтированная широкая дорога прямой стрелой уходила вдаль, параллельно высоченному кирпичному забору, похожему на неприступную крепость. Очевидно, громоздкая ограда была построена сообща всеми владельцами коттеджей.

      – Кто здесь живет? – спросил я.

      – У нас не принято интересоваться такими вещами. Сам о себе никто не рассказывает. Люди слишком отчуждены в наше время, особенно те, кто способен заплатить за элитный участок и трехэтажный дом. На жалованье не купишь, а значит, не лезь с вопросами, нос прищемят.

      Машина остановилась у высоких чугунных ворот. Антон посигналил, и тяжеленные створки начали автоматически разъезжаться в разные стороны. В открывшейся пасти вырос чудный сад. Мы въехали на территорию и двигались по выложенной плиткой аллее. Кругом росли фруктовые деревья и пестрели клумбы с цветами. Двухэтажный особняк стоял глубоко в лесу. Беседки, веранды, подъезд с колоннами, над которым расположился солярий. Дом был салатового