Жернова времени. Константин Кураленя

момент машина немного «клюнула» на одной из выбоин, и выстрел пришёлся в левую гусеницу немецкого танка. Передний каток вместе с гусеницей сорвало напрочь, а сам танк развернуло поперёк движения. Испугавшись, что мы влепим им в борт второй снаряд, немцы в спешке покинули машину. Саша скомандовал:

      – Николай, огонь!

      Парень не растерялся. Немецкие танкисты попытались укрыться за бронёй своего танка, но Серёга вырулил вплотную к подбитой машине. Немцы бросились прочь и очередью в упор были распластаны на грязном снегу.

      – Что, сволочи, хороша русская землица? – выплюнул с ненавистью замполит.

      И тут проснулась молчавшая до сих пор противотанковая батарея.

      – Недолёт! – прокомментировал первый выстрел механик.

      – Осколочно-фугасный!

      – Есть!

      Грохнул выстрел, танк дёрнулся, а немецкую пушку подбросило на воздух. Серёга тут же переместил танк в сторону. Взметнулась поднятая взрывом земля.

      – Повтори!

      Я быстро сунул в казённик второй снаряд. И расчёт второй пушки разделил участь первой.

      – А ну-ка подъезжай! – приказал Кретов. А сам быстро открыл люк и выскочил наружу. Никто ничего не успел понять. А Саша уже разматывал трос и тащил его к поверженному немецкому танку.

      – Ну, командир даёт! – восхитился механик- водитель и, газанув, подъехал ближе.

      – Помогу! – Я выбрался из танка.

      – Берём гада в плен! – не обращая внимания на свистящие вокруг пули, задорно закричал Саша. Он поймал кураж, и ему было всё нипочём.

      – Командир, давай в танк! – крикнул я. – Не дай бог подстрелят.

      – Да ни за что! – Чёрное от копоти лицо выражало высшую степень удовлетворения. – Мы ещё на могиле Гитлера спляшем!

      Сашка поставил ногу на гусеницу. И уже напряг руки, чтобы взобраться на броню, но вдруг его ноги подкосились, и он сполз на грязный снег прямо под гусеницы своего стального друга.

      – Не успел, – прошептали его губы, выбулькивая изо рта кровь. – Прости меня, мама…

      – Командир, ты чего? – Я заглянул в его угасающие глаза и увидел, что они уже глядят не на меня. Глаза моего командира и фронтового друга смотрели в вечность.

      Едва сдерживая слёзы, я подхватил политрука и, откуда только взялись силы, забросил на броню.

      – Серёга! Давай к своим! – яростно крикнул я.

      Я уже знал, что Саше ничего не поможет, и, сидя на трясущейся броне, всё пытался поправить то и дело сваливающийся с его головы шлемофон. Рядом грохнул взрыв.

      «В спину, гады, бьют», – подумал я, наваливаясь на политрука. И потерял сознание…

      Очнулся в госпитале. Узнал, что похоронили Кретова в селе Гридасово. Посмертно представили к званию Героя Советского Союза. Раньше я думал, зачем человеку посмертная награда, ведь ему-то уже всё равно? А теперь понимаю, что посмертное звание – это шаг в бессмертие. Это память о герое для продолжающих жить.

      Глава 6.

      ЗЕМЛЯКИ

      – Ранбольной, вернитесь! – звонкий девичий голос вырвал меня