Дом в Вечерних песках. Парэк О'Доннелл

вы соизволите войти в дом, я удобно устрою вас на кухне и там сообщу все подробности.

      Гидеону весьма импонировало предложение быть «удобно устроенными» на кухне, но инспектор Каттер это мнение не разделял. Когда они переступили порог и Кару закрыл за ними дверь, инспектор не сделал ни шагу дальше.

      – Трагедия произошла на кухне? – осведомился он.

      – Нет, инспектор, – со всей важностью отвечал Кару, повернувшись к нему. – Это случилось в другой части дома. Но, может быть, вы отведаете чего-нибудь, пока я…

      – Если трагедия произошла не на кухне, нам там делать нечего. Мы сюда не мясо пришли рубить. Где это случилось?

      – В верхней части дома, сэр.

      Инспектор глянул на Гидеона и подступил к Кару. Лицо его снова обрело напряженно-грозное выражение, которое уже было знакомо Гидеону, и вместе с тем оно полнилось изумлением, словно ему заявили, что инцидент произошел где-то в волшебном царстве.

      – В верхней части?

      – Именно там, сэр.

      – А скажи-ка мне, Кару, это ты надзираешь за тем, как и что подают на стол его светлости, когда он садится трапезничать?

      – Я надзираю за работой всей прислуги в доме его светлости.

      – Так-так. И ты уведомляешь его светлость, что на ужин ему подадут мясное блюдо из верхней части туши коровы?

      – Разумеется, нет, сэр.

      – Или что его завтрак приготовлен из нижней части тушки цыпленка?

      Кару поменял позу, словно стремясь избавиться от внутреннего дискомфорта.

      – Нет, сэр.

      – Так я и думал, – сказал инспектор Каттер. – А теперь не сочти за труд, покажи нам ту комнату в верхней части дома, в которой произошло несчастье. Насколько я понимаю, это случилось в комнате, а не в дымовой трубе или в гнезде на свесе крыши?

      – Непременно, инспектор. Но я надеюсь, впредь вы воздержитесь от шуток, ибо вам предстоит убедиться, что все мы здесь крайне опечалены случившимся.

      – От шуток? – Инспектор Каттер помрачнел, обхватил ладонью подбородок. Гидеону показалось, будто в нем притаился хищник, который вот-вот вырвется наружу, подобно соколу, взлетающему с жердочки, когда с него сдергивают клобучок. – От шуток? Скажи-ка, Кару, ты вообще просматриваешь газеты?

      – Бывает, сэр. Когда выдается свободная минутка.

      – Тебе не приходилось читать о детях доктора Сент-Джона?

      – Убийство семьи Сент-Джон? – Кару выпучил глаза, но почти сразу опомнился и принял невозмутимый вид. – По-моему, что-то читал.

      – Не припомнишь, сколько детей было у Сент-Джонов, какого они были возраста?

      – Точно не скажу, инспектор. У меня не так много свободного…

      – Пятеро. У Сент-Джонов было пятеро детей. Старшего звали Энтони, ему было тринадцать. Младшей, Матильде, был год и три месяца, грудная еще. Знаешь, откуда мне это известно?

      – Нет, инспектор, откуда я могу знать?

      – Естественно. И я по доброте душевной скрою это от тебя, ибо, поверь мне, если ты узнаешь, покоя тебе уж никогда не будет. Но кое-что я все же расскажу. Мне известны