Дом в Вечерних песках. Парэк О'Доннелл

оставляет времени на развлечения. Гидеон может пользоваться библиотекой, она довольно богатая, а в остальном волен жить в свое удовольствие, но, разумеется, в пределах разумного. На деле возможности Гидеона сильно ограничивал его тощий кошелек, поскольку его опекуну не пришло в голову выделить племяннику на содержание сумму сверх той, что он давал обычно. Однажды дождливым днем Гидеон за пенни попал в один салун близ вокзала Виктория, где отряд казаков демонстрировал на лошадях рискованные трюки. Гидеона со всех сторон отпихивали зрители, так что видел он мало, а когда одна лошадь опрокинула жаровню и загорелся разрисованный задник, что спровоцировало панику, он поспешил покинуть увеселительное заведение. Следующие три дня он просто бродил по улицам: на восток – вдоль пристаней до самого Тауэра; на запад – до собора Святого Павла. На четвертый день пребывания в Лондоне Гидеон уже с любовью вспоминал Кембридж, пытаясь придумать, как бы сообщить дяде о своем желании вернуться туда, не оскорбив его чувств.

      В тот вечер он полтора часа просидел за обеденным столом, ожидая, когда преподобный доктор соизволит составить ему компанию за ужином. Его опекун не придерживался определенного распорядка, и у Гидеона не было уверенности, что дядя вообще вернется домой, но тот все-таки появился в начале десятого. Экономка уже собиралась отойти ко сну и потому подала им на стол только по тарелке холодной свинины с сыром. После она удалилась, а Нейи на время с головой погрузился в чтение какого-то письма, начисто позабыв про племянника, как показалось Гидеону.

      – Итак, племянник, – наконец-то поднял на него глаза Нейи. – Надеюсь, жильем ты здесь доволен? Или тебе чего-то не хватает?

      – Меня все устраивает, сэр, – помедлив, отвечал Гидеон. – Я очень благодарен вам за гостеприимство.

      – Ну-ну. – Нейи, словно отвлекшись на что-то, отвел взгляд в сторону. Снял очки и протер стекла. – И как тебе в Лондоне? Не скучно? Полагаю, в соборе Святого Павла ты уже побывал? Этот храм построил Рен[6]. Во всяком случае, он был воздвигнут по его проекту. Красивое сооружение.

      – Красивое, – согласился Гидеон, большим пальцем водя по краю тарелки. Если он намерен поднять вопрос о своем возвращении в Кембридж, сделать это нужно немедля. Дядя имел привычку сразу после трапезы внезапно подниматься из-за стола. – В высшей степени примечательное. Я был потрясен.

      Преподобный доктор с минуту задумчиво смотрел на племянника, затем отодвинулся на стуле и вновь взял в руки письмо.

      – А у нас, так сказать, гости, – сообщил он. – Уверен, для тебя это хорошая новость. К сожалению, я не самая веселая компания для юноши твоего возраста.

      – Гости, дядя? – встрепенулся Гидеон.

      Нейи рассеянно теребил письмо, разглаживая уголок верхней страницы.

      – В некотором роде, – отвечал он. – По долгу службы я, как ты помнишь, обязан помогать страждущим. Особенно молодым женщинам, которые становятся объектом охоты, когда обстоятельства оборачиваются против них.

      – Конечно,

6

К р и с т о ф е р Р е н (1632–1723) – английский архитектор и математик, перестроил центр Лондона после великого пожара 1666 г. Создатель национального стиля английской архитектуры.