Возвращение Прометея. BIG

было. Свечение по прежнему лилось со всех сторон, но стало каким-то тусклым, как будто светильники притушили.

      Белое ничто перестало существовать. Сразу стали видны контуры помещения. По первым признакам – это сферическая камера. Поверхность на которой я возлежал была похожа на прозрачный пенопласт. На ощупь – губка. Значит это к сожалению не рай. И не ад. К счастью.

      Я приподнялся, пытаясь навскидку определить габариты пространства, но голова тут же закружилась принуждая вновь занять горизонтальное положение.

      Закон Минимума… Надо же было такое ляпнуть. Кому? Для кого он вытащил все эти данные, провел дни и ночи готовя анализ, собрал столько материала. Все эти бездельники с лощеными мордами. А Куприянов каков засранец!

      Саранча значит чахнет у него…. Смешно профессор. С чего ты взял что они простят тебе сравнение с саранчой. С насекомыми. Наверное каждый подумал: сам ты – жук навозный….

      Ну кто просил тебя Веленский, лезть со своим уставом в чужой огород. Или монастырь? Шел бы ты домой…

      Ну зачем ты взял эти документы?! Не зря Ника сказала, что пахнет это всё де… Нет, она сказала – попахивает. Да. Именно так выразилась. Попахивает это странненько и неприятненько.

      Она у меня выражается культурно.

      Вероника резала овощи, кидала их на раскаленную сковородку, помешивала длинной силиконовой лопаткой и то и дело поглядывала в телевизор, вещавший какие-то архиважные новости.

      «Телевизор на кухне – лучший друг домохозяйки», сказала как-то Олеся, одноклассница и давняя подруга, как раз незадолго до того как её собственный старенький пузатый «Goldstar» взорвался прямо на холодильнике, и в возникшем пожаре сгорела вся кухня. Это несчастье никак не повлияло на Олеськины заповеди и едва закончив ремонт, она первым делом повесила на кухне новенький плоский «LG», разместив его на этот раз подальше от холодильника чтобы он «ненамгнитивался». Вероника тоже попросила мужа убрать телевизор подальше от других бытовых приборов, на что Аким сначала попытался доказать что никакое «намагничивание» в пожаре не виновато, а все дело в старой проводке, но быстро уступил упорным и многословным монологам жены, и телевизор разместился на противоположной стене кухни, почти возле самой двери. Смотреть стало не так удобно, особенно тем кто сидел за столом, но Вероника была довольна, – телевизор есть, он что-то показывает и что-то говорит – что еще нужно домохозяйке!

      Овощи потрескивали на сковороде. Вероника приступила к нарезке мяса и сразу обнаружила что закончилась соль.

      – Дана! – позвала она старшую дочь.

      Из зала послышалось недовольное ворчание. Вероника собиралась уже взорваться и устроить взбучку, как Дана появилась на пороге кухни.

      – Что, мам, – сонно спросила Дана, хотя очевидно понимала что от нее потребуется.

      – Дочь, сходи в магазин, купи соли и…, – Вероника задумалась, что еще ей потребуется для приготовления ужина, чтобы больше не гонять дочь в магазин. – Да, купи уксус… и хлеба.

      – Всё? – Дана знала свою мать и знала что ей обязательно что-нибудь