Клеймо красоты. Елена Арсеньева

было острым, как нож.

      – Это я.

      – Твою мать! Куда ты пропал?

      – Никуда, – удивился звонивший. – Я тут стою. А что?

      – Ну, я ведь жду. Думал, может, тебя повязали.

      – Пока нет. Не за что!

      Эти слова, похоже, не понравились человеку, ответившему на звонок:

      – Какого хрена?! Ты что, еще не?..

      – Она дома. Она сидит дома, никто к ней не приходит, все тихо.

      – Ну и в чем дело?

      – Она еще не спит, свет горит на кухне.

      – Может, ушла, а свет погасить забыла?

      – Ну куда она уйдет, ты сам посуди? – раздраженно буркнул звонивший. – Она ведь даже от ментов вернулась домой, не осталась с ними. Могла бы не возвращаться, верно?

      – Вернулась, а потом смылась, зараза, – с ненавистью буркнул тот, кто ответил на звонок.

      – Дверь подъезда у меня перед глазами. Никакая собака не выходила.

      – Точно? Она ведь хитрая, сучка, я ее знаю!

      – Да ты видел-то ее полторы минуты, – буркнул звонивший, которому вдруг осточертел этот разговор. У него промокли ноги, и немедля захотелось по малой нужде.

      – Этого мне на всю жизнь хватило. Никогда не забуду, как она… Никогда ее не забуду!

      В устах этого человека его слова звучали отнюдь не приятным легковесным обещанием. Они звучали как смертный приговор. Да они, по сути, им и были – смертным приговором.

      – Да что мне, в дверь ломиться? – переминаясь с ноги на ногу, проворчал звонивший. – Ты знаешь, на сколько замков она заперлась? И соседи ее все сейчас на стреме. И ментовозки тут шныряют мимо двора.

      В трубке воцарилось молчание. Оно длилось долго, и звонивший не вытерпел: переложил трубку в левую руку, свободной расстегнул штаны и сделал то, что хотел, шныряя при этом глазами с освещенного окна на втором этаже к двери подъезда.

      Он уже закончил свои дела и даже мог бы повторить при желании: в трубке по-прежнему царило молчание.

      – Блин, отключилось, что ли? – с досадой пробормотал звонивший. – Эй, ты где?

      – Я здесь, – отозвалось ему. – Я здесь! Штаны не намочил?

      – Откуда ты… – Звонивший вздрогнул, когда в трубке вдруг запикали гудки. – Ну, сволочь!

      – Придержи язык, пожалеешь, – тихо, быстро шепнул ему кто-то в ухо, а в шею воткнулось что-то ледяное, круглое.

      Звонивший скрежетнул зубами:

      – Псих! Ты здесь? Ну, ты и… не веришь, что ли? Мне не веришь?

      – Доверяй, но проверяй.

      – Убери ствол, больно.

      Его послушались, но вслед за этим звонивший почувствовал холодную металлическую тяжесть в своей руке.

      – Хватит тут стоять. Бери и делай.

      – Да у меня свой есть. – Звонивший подергал плечом, как если бы у него что-то чесалось под мышкой.

      – На здоровье, работай своим. Вон там над подъездом труба газа проходит. Очень удобно. Если уж я сиганул оттуда без ущерба для здоровья, ты уж всяко залезешь. А я подстрахую около квартиры.

      И он вошел