Сломленный рыцарь. Л. Дж. Шэн

и стыдно, но … У меня есть купон в кафе с мороженым. Не то чтобы тебе был нужен купон, чтобы позволить себе мороженое. Я даже не знаю, ешь ли ты сахар, ведь ты такой спортивный и все такое. Но я не хочу, чтобы он сгорел. Ленни занята, папа тоже … ну, ты знаешь, это же папа. Так что я подумала, может … О, вау. Это глупо. Прости, что послала тебе это сообщение. ЛОЛ. Действительно. Это глупо. Прости. Но раз ты не будешь его читать все равно, то … ты мне нравишься. И мне понравилась пятница. Больше, чем должна была. Ок. Пока.

      Поппи Асталис: О МОЙ БОГ. ПОЖАЛУЙСТА ПРОИГНОРЬ. МОЯ СЕСТРА ОТПРАВИЛА ЕГО, ПОТОМУ ЧТО СКАЗАЛА, ЧТО МНЕ НУЖНО ОТРАСТИТЬ ЯЙЦА. ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА ПРОИГНОРЬ.

      Я вздохнул, сделав себе пометку отшить Поппи настолько мягко, насколько это возможно. Она не сделана из того же материала, что и Арабелла. Она не хотела встречаться со мной ради социального статуса или корыстных целей. Непонятно, что во мне увидела Поппи, но ей это на самом деле нравилось. Это делает ее привлекательной, даже если я считаю ее ненормальной из-за того, что она в восторге от моего безумия, что видит во мне нечто большее, чем просто манипулятора.

      Третье сообщение от Луны. Я сделал глубокий вдох и сказал себе, что она просто мой лучший друг, с которым я провел все дни своей жизни, не считая последних нескольких месяцев.

      Луна: Когда ты будешь готов?

      Этого приглашения было достаточно, чтобы я сразу же натянул кожаные кроссовки Prada и выдвинулся.

      Луна глядела сквозь облака, пробиваясь сквозь уходящие лучи заката, и я подумал, что она смотрится очень уместно.

* * *

      – Как тебе эта бейсбольная бита?

      Трент Рексрот открыл дверь, осматривая биту в руках под углом. Угрожать мне тяжелыми предметами было у нас семейной шуткой с тех пор, как стало очевидно, что я очарован Луной.

      Они использовали слово «очарован», потому что «сходил с ума» звучало плохо. Но все знали, что я нахожу «очаровательными» куриные крылышки и винтажное порно, но не Луну. С Луной все по-другому. Любовь. Страсть. Одержимость. Выбирайте сами.

      Не то чтобы я когда-нибудь говорил ей об этом.

      Я уверен, что она в курсе.

      Я прощемился в дом Рексротов, игнорируя биту, которой Трент ударял по воображаемым предметам. Мы с ним были приятелями. Он и мой отец, Дин, лучшие друзья. Трент тренировал детскую команду, он привел меня в мир футбола. Я засунул руки в карманы кожаной куртки, надетой поверх толстовки (я не носил толстовки с символикой школы – даже у капитанов они были ужасно отстойными) и пошел за ним.

      – Как твой средний палец? – спросил Трент.

      – Все еще работает, сэр. Раз уж мы заговорили о фаллических жестах, папа сказал позвонить ему.

      Мы болтаем? Ну да. Но что за хрень? Я и так уже на взводе.

      – Твой папа не берет долбаную трубку, – ответил Трент.

      Эди, его жена, крикнула откуда-то сверху:

      – За языком следи.

      Я поднял брови и посмотрел на Трента, и мы оба засмеялись, когда Рэйсер, семилетний брат Луны, ворвался в комнату, тыкая игрушечной машинкой