Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том шестой. Нелли Шульман

мне не дадут, но могут до конца срока отправить в БУР и требовать работы на СССР, будь он трижды проклят, – на тумбочке возник стакан мутного чая.

      – Пожалуйста, Виктор Алексеевич, – шестерка деликатно стушевался. Русский вохровец недовольно спросил:

      – Какого черта вы здесь делаете, граждане заключенные? Рабочий день не закончен, – Витя услышал спокойный голос Максима:

      – Зэка поранил руку. Я, как бригадир, сопровождаю его в фельдшерский пункт, – под землей по настоянию Вити завели вырубленную в породе дыру с покрытым клеенкой топчаном и аптечкой первой помощи. Витя рассудительно сказал начальнику:

      – Иван Алексеевич, на предприятиях непрерывного цикла существует экстренная медицинская помощь. В гражданской шахте всегда дежурит фельдшер. Зачем прерывать производственный процесс, если можно разобраться с мелкой травмой на месте? – за работу под землей полагались хорошие надбавки. Как и предсказывал Витя, госпитальный персонал обрадовался возможности зашибить лишний рубль.

      – Пункт создаст дополнительную мотивацию для заключенных, – добавил он в разговоре с начальником, – человек лучше работает, когда он чувствует заботу о себе, – Витя, наконец, обернулся. Руку отцу перевязали тряпкой.

      – Это для вида, – понял Лопатин, – чтобы замазать глаза вохре, – он заставил свой голос звучать спокойно.

      – Видите, парни, – Витя взял рюкзак, – меня переводят. Здесь работа пошла, как по рельсам, – он кусал губы, – пора отправляться дальше, – Марсель ничего не мог сказать.

      – Я не могу броситься на вохру, – понял Механик, – меня пристрелят на месте. Я должен выжить и вернуться к Тате и девочкам, но почему такой ценой… – он почувствовал на запястье железные пальцы Максима.

      – Я прошу вас, – неслышно шепнул Спартак, – не надо. Пожалуйста, месье Марсель, не делайте ничего необдуманного, – Максим откашлялся:

      – Очень жаль, приятель. Удачи тебе на новом месте, – задержавшись рядом с отцом, Витя ощутил касание его руки.

      – Пожалуйста, Господи, еще мгновение, еще… – Витя одними губами сказал:

      – Я люблю тебя, папа. Мы обязательно увидимся, – сын шагнул вперед, вохра загремела сапогами.

      – Виктор, – Марсель рванулся за ним, Максим вовремя задержал его, – Виктор, сыночек..

      Прямая спина в синей лагерной робе исчезла во тьме каменного коридора.

      По окончании поверки на пустынном дворе номерной колонии осталась длинная колонна грузовиков. Машины запускали на зону в половине шестого утра. Из Аксу колонна выезжала в пять. Грузовики шли по неожиданному в голой степи хорошему шоссе. Дорогу выстроили четверть века назад.

      – Ты тогда подростком был, – сказал Виллему один из опытных шоферов, – а я той порой с войны вернулся, семью завел. Шоссе зэка возводили, – он сплюнул в пыль, – здесь все их руками построено…

      Виллем рассматривал выложенную кирпичами дату: «1952». Рудничный склад, приземистый барак,