Цвингер. Елена Костюкович

перед лицом. За ним могучий толстый лоб верховного Бэра. Бэрова мощная голова. Переползли назад очки на кожаной тесемке… Любу отогнать. Наталия спросит – за что. Как объясню? За душевную нетонкость? Или за глубинное знание нашей с вами говенной натуры, лорды? Любу не отогнать следует, а отогреть. Принять к душе… – Виктор хрюкнул, – прижать к душе и потискать, как господин Ливио, заглотав перед тем предварительно голубую пилюлю.

      Люба что-то еще добавляла. Голос мило запинался. Интонации женственные и обволакивающие – есть, есть в ней все же, подумал Виктор, – но тут он ощутил спиной и задом изменение скорости и поворот. Такси как раз вписывалось в левую из двух дорог на перепутье. Мимо плыло ответвление на «Озерную» дорогу двадцать шесть, Варезе-Гравеллона Точе.

      До чего же в правильный момент эта развилка его спасла!

      …Именно на двадцать шестую, курсом на Валь-Сезию, а вернее – на Миазино, свернула их машина из аэропорта в августе восьмидесятого, когда он мчал в Италию искать Антонию. Когда она в телефон рыдала: «Если только нам удастся встретиться в замкнутом саду. Нас может свести мертвый партизан. Запомни. И, я надеюсь, живая партизанка поможет нам. Но если я не буду там – не виновата».

      Про замкнутый сад Вика не сомневался. Hortus conclusus. Древнее название бурга и озера Орта. О встрече в Орте зачем-то, будто предвидя беду, они договаривались друг с другом в самом начале любви, в Москве, в номере «Космоса».

      Вальтер, кузен его женевского сокурсника, встретил тогда и отвез Виктора из Мальпенсы в Форесто. Он был душевный человек, готовый предоставить питание и кров. Но машину отдать свою Виктору не мог и шофером при нем не мог работать, поскольку учительствовал в школе. Электричкой из Квароны до Орты двадцать пять километров пути превращались при идиотизме местных расписаний в два с половиной часа с двумя пересадками. Автобусного сообщения не было. Поэтому Виктор, поблагодарив друзей, попрощался и уговорил монахов Орты, чтоб пустили его ночевать в сторожке за уборку парка и утилизацию выдранного бурьяна.

      Посредине озера остров, по легенде – пристанище змей. А напротив змеиного логова, на берегу озера, на склоне (как днепровский…), высятся двадцать две капеллы, уставленные статуями, – отображают жизнь Франциска Ассизского. На середине подъема кладбище с могилами бойцов Сопротивления. Идеальное место, где Антония могла найти рифму к собственной партизанщине. В Орте обитала Джанна-Аделаида, участница легендарного отряда Франко Франки, связная между туринским штабом Сопротивления и бойцами Новары и Оменьи. Та, что по ледяной воде, практически на виду у гитлеровцев, перевозила еврейские семьи по озеру в Швейцарию. Уникальная собеседница, увлекательная, устойчивая, как заоконный бук или приколодезный вяз. Бывшая партизанка, не зря она взяла боевое имя Джанна, Жанна д’Арк. Единственная, с кем Антонии подолгу болтать случалось. К ней-то, наверное, Антония и обратилась за помощью. Ее-то и имела в виду как «живую партизанку».

      А насчет