Смейся, паяц!. Александр Каневский

медсестрички и хохотали.

      Когда мы остались одни, я решил провести душеспасительную беседу.

      – Рома, это первый сигнал, пора сбрасывать темп, потому что…

      – Стоп, стоп, стоп! – прервал меня Рома. Он был ещё очень слаб, произносил слова тихо, но внятно. – Когда мне это говорят папа и мама, я делаю вид, что слушаю. Но от тебя я этого слышать не хочу.

      – Почему?

      – Потому что ты-то понимаешь, что я иначе жить не могу. Перейти на молоко и кефирчик? Совершать прогулки перед сном?..

      – Но иначе ты умрёшь!

      – Умру. Но умру так, как жил: после застолья с друзьями, в постели с красивой женщиной, а ещё лучше – на ней!

      Так и произошло. После весёлой гулянки, во время любовных объятий, ему стало плохо, и его очередная подруга вызвала «Скорую». Спасти его не удалось – он умер в сорок шесть лет. На его похороны слетелись все его однокурсники – из Одессы, из Киева, из Батуми, сняли зал в ресторане, весь вечер заказывали оркестру Ромины любимые песни, пили за его упокой и плакали, плакали, плакали.

      Но даже после смерти Рома сумел ещё раз всех удивить: на следующий день после похорон к его родителям пришла женщина и объявила: я – жена Ромы. Её приняли за авантюристку, но она показала брачное свидетельство.

      – Мы расписались за месяц до его смерти.

      – Кто вы? Откуда? – родители были ошеломлены.

      – Я приехала в Москву из Свердловска, у меня маленькая дочь, её отец бросил нас и скрылся. Я без прописки, мыкаюсь по съёмным квартирам, работаю на двух работах, чтобы как-то существовать. Я устала, измучилась. Рома пожалел меня. Он сказал: «Скоро у тебя будет своя квартира» и предложил расписаться. Он предчувствовал, что умрёт.

      – Вы были его любовницей?

      – Нет. Честное слово!.. Я бы с радостью, но он не захотел. Он сказал: я просто хочу тебе помочь. Я знаю, вы можете не согласиться, у вас есть право опротестовать…

      – Вы получите эту квартиру, – сказал дядя Лёня, Ромин отец. – Раз это его последняя воля – вы её получите.

      Женщина разрыдалась и сделала попытку поцеловать дяде Лёне руку. Он одёрнул её.

      – Зачем вы так? Зачем?.. Это не я, это – Ромочка.

      Он похоронен в Москве. Я даже не знаю, на каком кладбище – я ни разу не навестил его могилу. Если б ты знал, как мне сегодня стыдно! Прости меня, Рома, прости! Когда мы встретимся, я буду выпрашивать у тебя прощения!

      КАК НА ЧЬИ-ТО ИМЕНИНЫ ИСПЕКЛИ МЫ КАРАВАЙ

      Рома был очень близким мне человеком. Сдружившись в эвакуации, мы продолжали дружить до его последнего дня, мы, три брата: он, я и Лёня. И была у нас ещё Света, Ромина родная сестра, наша с Леней – двоюродная. Я отставал от Ромы на два года, Света была младше меня на год, Лёня был самым маленьким. Мы шутили, что всю красоту, выделенную на нас четверых, и всю скромность – Бог отдал Свете. Она действительно с детства была очень красива, обаятельна, скромна и застенчива. Рома учился в Одессе, мы оставались тогда в Киеве, виделись почти каждый день. Начиная с девятого класса, вся